Испытание смертью. Татьяна Кошкина

в Бугуруслан, помочь устроиться с жильем. Заодно и повидать бабушку Марусю перед отъездом на Север. В пятницу мы уже были готовы, чтобы с утра выехать. Мамка заметно погрустнела, все вздыхала, хмурилась. Пила валерьянку, видимо, еще и волновалась.

      – Мам, ты не рада, что я поступила? Или к отцу не хочешь ехать?

      – Да очень рада. И к отцу хочу, соскучилась. Переживаю я за тебя, что ты без нас будешь. И волнуюсь, как меня встретит этот Север суровый, как мы там приживемся.

      – Мам, за меня не волнуйся. Я же с бабой Марусей, буду на выходные к ней ездить. И тетя Нина там рядом. А ты тоже не одна, с папкой. Он тебя в обиду не даст. Не грусти, лучше давай вынесем наши сумки в сени, а то утром второпях что-нибудь забудем.

      Пока мы с сумками ходили туда-сюда, дед зашел в переднюю с газетой в руках.

      – Девчонки, я вам новость принес. Вот смотрите, сегодняшняя газета – 28 августа 1964 года.

      На первой странице газеты – фотография серьезного мужчины, и крупными буквами сверху: ПАЛЬМИРО ТОЛЬЯТТИ.

      – Это что ж такое? Что за новость? Кто такой этот Пальмир?

      Бабушка у нас любила всякие новости, и прибежала с кухни вслед за дедом. Мы с мамкой покатились со смеху над ее Пальмиром. Пока мы хохотали, дед начал читать нам статью вслух.

      – Да тише вы, серьезно все. Вот слушайте.

      И стал важно так, как диктор по радио читать про Пальмиро Тольятти. Это итальянский революционер, в честь него решили назвать наш город и переименовали Ставрополь в Тольятти. Бабушка, как всегда, заохала, уж как все бабушки любят охать.

      – Ох ты, название больно красивое, звучит как мелодия, хоть и старое было неплохое. Теперь не путайте на конвертах адрес, пишите по-новому.

      Следующим утром дед проводил нас с мамкой на вокзал, помог донести наши сумки. Всю дорогу мамка была грустная и задумчивая. Я ее не беспокоила, было и так понятно, что она переживает расставание со мной. Наша жизнь резко изменилась, и мы к ней не были готовы. Что нас ждало впереди, пока не ясно. Да и переезд на Север ее страшил.

      Бабушка Маруся немного привела ее в чувство.

      – Ох, доченька, наконец-то. Я уж думала, не увижу тебя, укатишь на Севера, – бабушка с причитаниями стала обнимать мамку. – А я все жду, да в окошко выглядываю. Вот пирожков вам настряпала.

      Мамка немного повеселела, встреча с родными людьми всегда приятна.

      В понедельник 31 августа мы поехали в Бугуруслан, надо было подыскать жилье. Устроились на квартиру рядом с техникумом, к бабке Марусе. Она сдавала комнату студентам. У нее уже жили две девчонки, учились на бухгалтеров. Мне не понравилось такое соседство, я ведь была нелюдимой. Но деваться некуда, времени на выбор у нас не оставалось. Проводив мамку на вокзал, я с грустными мыслями побрела в свое новое жилище. Теперь долго не увижу родителей, они приедут в отпуск только через год.

      Девчонки встретили меня не очень приветливо. Вытащили на середину комнаты, стали рассматривать со всех сторон и галдеть наперебой:

      – Что это ты худющая такая? А бледная-а! Не загорала? А руки-то,