Роковая точка «Бурбона». Анатолий Терещенко

столик. Не следует бросаться занимать места за свободным столиком, даже если ресторан совершенно пуст. Надо задержаться у таблички Wait to be Seated – «Подождите» и выждать, пока официант не подойдет к вам и не проведет к столику.

      Плата за обслуживание не входит, как правило, в стоимость обеда или ужина, а официанты не имеют твердой ставки. При хорошем обслуживании чаевые в размере пятнадцати процентов от суммы счета считаются нормой. Это и есть заработок официанта, только получает он его непосредственно от клиента.

      Не принято округлять общую сумму. Нужно сначала оплатить счет, а затем оставить на столе чаевые. В ресторанах и кафе, не имеющих лицензии на торговлю алкогольными напитками, можно принести с собой бутылку, допустим, вина, предварительно предупредив официанта. Если вы не притронулись к какому-либо блюду или его не доели, вам обязательно запакуют остатки в аккуратную пластмассовую коробку – тут так принято.

      В китайских ресторанах Чайна-тауна заказывать заранее столик не практикуется.

      Носильщику принято платить доллар за каждое место багажа, а швейцару – за то, что он остановил для вас такси. Горничной надо оставить чаевые из расчета 2 доллара в сутки.

      Такси вызывать по телефону нельзя – не практикуется. Надо просто поднять руку. При расчете выдается квитанция согласно показаниям счетчика. Обычные чаевые – от десяти до пятнадцати процентов от суммы, указанной в квитанции.

      Опасны джипси-такси, у них нет ни лицензии, ни счетчика, ни страховки… Можно нарваться на неприятности – угодить к бандитам…»

      Таких уроков Лариса Павловна провела с Поляковым несколько, пока он не усвоил то, что преподавала его учительница-наставница. Он ей был благодарен и часто повторял фразу одного мудреца: учитель – это человек, который выращивает две мысли там, где раньше росла одна.

      Лариса Павловна в свою очередь бросала ему своеобразный ответ: «Жалок тот ученик, который не превосходит своего учителя. Я думаю, со временем у вас получится познать Америку лучше меня».

      После такого комплимента он выпрямлялся и ходил гоголем.

* * *

      Первые два года он часто, когда появлялась «свободная минута», ходил по прямым, как струны, улицам Нью-Йорка, изучая город для «потребности души и службы». В одну из таких приятных прогулок – ему они нравились – Поляков заметил за собой приклеившийся «хвост» – двух молодцеватых парней-филеров, по внешности и поведению они, по его мнению, были явно из спецслужбы – теория, вплавленная в опыт, вместе подсказали ему – осторожно!

      «Секут янки, явно секут, ну-ну, топайте, топайте, я сегодня свободен – без каблуков вас оставлю, до ягодиц сотрете ноги, – издевался советский офицер над демонстративно приставленными двумя чернокожими истуканами. – А что будет, если у меня появится необходимость боевой ходьбы? Попробую оторваться!» И оторвался, используя весь арсенал знаний, данных ему в инструктажах и на практических занятиях в Москве.

      Войдя под арку большого дома и выйдя