.

он развел руки, повернулся. – Все оно – иллюзия. Совершенная. Настолько, что… дух захватывает. Но от этого она не перестает быть иллюзией. И привыкнуть к ней можно… и мир делать ярче, без дурмана и зелья, только…

      – Иллюзией останется?

      – Да.

      – А Древние?

      – Что?

      – Древние же зачем-то это все сделали… то, что создает миры и иллюзии. Ради игры, да?

      – Может. Или все сложнее… что бы создал Алеф?

      – Лабораторию, – слабо улыбнулась Миара. – А старшенький наш – собственную башню. Неприступную-неприступную. И войска големов. Еще жен идеальных.

      Винченцо фыркнул.

      – Причем интеллект птичек у этих жен скорее был бы достоинством… но да… – она задумалась и, наклонившись, коснулась травы. – Только… он бы всегда побеждал. Всегда и всех. А у Алефа получалось бы подтвердить самую безумную теорию. Или не одну её? Все его опыты, все проекты… у него все бы получалось именно так, как задумано. Только ведь не по-настоящему.

      – Именно.

      – Думаешь…

      – Думаю, какие-то исследования можно было проводить. Особенно, если теоретические изыскания в максимально комфортных условиях. А в остальном… если любой человек мог создать свой маленький идеальный мирок…

      – То многие отказались бы покидать их.

      – Со временем, думаю. Когда бы забыли, что этот мир – не настоящий. А до того… мы здесь вдвоем. А Древних было больше. Много больше… и если так, то это вот все…

      Небо ясное.

      Солнце.

      Не жарко и не холодно. Ветерок прохладный, но не настолько, чтобы это было неприятно, скорее наоборот.

      – Они перестали возвращаться туда, да? – Миара указала на окно, которое раскрылось над травой. – А потом…

      – Потом оказались запертыми здесь. Что-то произошло… что-то такое, после чего они не смогли вернуться… и тогда… физические тела погибли.

      – А души не сумели выбраться? Или…

      – Или до сих пор заперты где-то здесь. Те люди, помнишь? Которых ты вызывала. Ты пробовала их позвать снова?

      – Нет, – Миара покачала головой и задумалась. – Здесь… не выйдет. Надо возвращаться. Но… знаешь, с дурманом было проще. Я знала, что это за гадость и что она делает с разумом. А здесь… здесь просто хорошо.

      Шаг.

      И мир закрывается.

      Миара протягивает руку.

      – Здесь много окон… правда, не все доступны для изменений. Там ограничения… но я разберусь. Еще бы наставника найти.

      Она помолчала и добавила:

      – Нормального.

      – Карраго…

      – Скоро умрет.

      Окно открылось.

      За ним – пустота. Чернота.

      – В первый раз там тоже так было, – Миару чернота с пустотой не пугали, как и тот факт, что под ногами не ощущалось земли. И это изрядно мешало сосредоточиться.

      – Уверена? Что Карраго… – слово «умрет» Винченцо не заставил себя произнести.

      Плохая примета, говорить о чужой смерти.

      И кажется, он становится суеверен, как простолюдин.

      – Он неплохо держится,