Спаситель. Карина Демина

не испепелило, не обратило в прах.

      Значит…

      Он двинулся осторожно. Тело проползло в дыру, отметив, что металл не просто искорежило, сама структура его изменилась, ибо при малейшем прикосновении он осыпался.

      Тихо.

      С шелестом.

      Но все же… на той стороне дверь вовсе почти истлела, если так можно выразиться. Её поверхность пошла мелкими трещинами, кое-где просела, а то и вовсе расползлась своего рода промоинами. Ирграм, воплотившись в себя, коснулся одной. Так и есть, металл сыплется. Причем столь интенсивно, что чудовищную эту дверь, кажется, можно проткнуть пальцем.

      Он и проткнул.

      Потом сделал дырку выше. Ниже. Засмеялся. Почему-то осознание факта, что Ирграм вот так просто может делать дыры в металле, веселило несказанно. Впрочем, он весьма скоро взял себя в руки. Это явно не совсем нормально. По телу прокатилась дрожь. И Ирграм замер, сосредоточившись на ощущениях.

      Здесь, за чертой, света почти не было.

      Из полос на потолке уцелела одна и та какая-то прерывистая, да еще и светящиеся участки мерцали, скорее мешая восприятию пространства.

      Узкий коридор.

      И те же потеки на стенах. На одной металл почти ополз, на второй – виднелись длинные поперечные полосы, словно удары огромных когтей.

      Или плети?

      Чего-то третьего?

      Главное, что Ирграм ощутил… покалывание? Щекотку? Зуд на поверхности тела? И такой, что не удержался, поскреб руку, потом и вовсе распался облаком. Впрочем, от зуда это не спасло. Напротив, теперь тот воспринимался иначе – не зудом, но давлением энергии.

      И тварь, которой он стал, желала бы избавиться от давления.

      Ирграм же заставил её ли, себя ли, то, чем он стал, отойти от разлома.

      Снова коридор, на сей раз узкий. И двери… остатки, от этих уцелела лишь рама, а вот металл осыпался. Энергия… была неприятна.

      И все же…

      Она проходила сквозь тело, чтобы, коснувшись пластины, впитаться в нее. Ирграм заворчал и… пошел дальше.

      Лестница.

      Вниз.

      И эта не двинулась с места, когда Ирграм ступил на нее. Зато ступенька провалилась и рассыпалась. Будь он человеком, рухнул бы в разлом, в черноту. Но человеком он уже не был, а потому тело снова изменило форму. Спускаться пришлось по краю, где под слоем металла уцелел камень.

      Медленно.

      И зуд сменился болью, сперва слабой, но с каждым шагом все более ощутимой. Впрочем, Ирграм добрался до подножия лестницы и снова задумался. Идти дальше?

      Зачем?

      Он теперь ясно воспринимал энергетические потоки, поднимавшиеся из-под земли. Более того, глаза его, перестроившись снова, теперь видели эту энергию, она висела в воздухе плотным покрывалом.

      Вернуться?

      Найти другой путь?

      Или все-таки… он вытащил пластину, отметив, что та тоже источает свет. А еще пульсирует, явно в собственном, кем-то когда-то заложенном ритме. И поглощает силу. Если так, то…

      Ирграм уплотнил тело.

      Потом еще.

      Пусть оно теперь походило на огромный шар, зато поверхность этого шара была покрыта тонким слоем