Сафари на гиен. Наталья Александрова

развел руками Юрий Иванович.

      Звонок в дверь раздался неожиданно. Маргарита Ивановна задремала, самого звонка не слышала, а проснулась только от лая Рамзеса. Она взглянула на часы: ровно четыре. Все правильно, это пришла давняя приятельница Зоя лечить зубы.

      Маргарита Ивановна работала стоматологом много лет, потом вышла на пенсию, а затем, когда пенсии – и ее, и мужа – стало не хватать, решила немного подработать. Дочка была давно замужем и жила отдельно, и в ее комнате Маргарита Ивановна устроила маленький кабинетик. Она приобрела в своей бывшей поликлинике списанное кресло, бормашину, а материалы и лекарства купила импортные. И потихонечку стала лечить зубы сначала знакомым, потом знакомым знакомых. Все были очень довольны, потому что брала она недорого, а пломбировала хорошо, рука у нее всегда была легкая. Не сказать что у нее отбоя не было от клиентов, теперь ведь столько появилось и поликлиник, и центров всяких, но Маргарита Ивановна считала, и жизнь доказывала ее правоту, что в городе Санкт-Петербурге ни один стоматолог не останется без работы, потому что вода у нас очень плохая, влияет на зубы.

      И все шло прекрасно, если бы не дворничиха Евдокия. Прошлой весной к первому мая Евдокия напросилась мыть окна, за деньги, конечно, не за так. Маргарита Ивановна была после тяжелого гриппа, и не то что окна мыть, а руки поднять не могла. Но так хотелось к празднику чистые окна, что, когда муж стал ее уговаривать насчет Евдокии, она согласилась, не подумавши. Евдокия окна вымыла, но заметила кресло и бормашину и распустила слух по всему дому, что у Маргариты Ивановны на дому подпольный кабинет. Дальше пошло еще хуже. Рамзес как-то в темноте на лестничной площадке гавкнул пару раз на Евдокию. Она орала страшно, говорила, что бульдожина ее покусала, хотя вся лестница знает, что Рамзес никогда никого не кусал. Муж с коробкой шоколада ходил извиняться, конфеты Евдокия взяла, немного поутихла. А потом чья-то собака, скорее всего бездомная, нагадила на площадке первого этажа, а Евдокия пошла рано утром и спросонья вляпалась в кучу. Орала опять до хрипоты, почему-то прицепилась к Рамзесу, хотя вся лестница знает, что Рамзес очень чистоплотная собака и никогда такого себе не позволит. Маргарита Ивановна не выдержала, ответила Евдокии резко, и это было ее ошибкой. Евдокия мгновенно перестала орать, заговорила елейным голосом про налоговую полицию и конфискацию имущества, и с тех пор при встрече всегда отпускала туманные намеки на эту тему. Маргарита Ивановна перестала принимать соседей, хотела вообще все прекратить, но муж лежал в больнице, деньги были нужны катастрофически, и Маргарита Ивановна с тяжелым сердцем продолжала работать.

      – Тише, Рамзесик, тише, – Зоя вошла с коробкой пирожных.

      – Ты что не открываешь, Рита?

      – Да я утром у мужа была, потом пришла, пообедала и задремала. Ты проходи.

      – Только давай сначала чаю попьем, а то мне потом будет нельзя.

      Маргарита Ивановна поставила чайник, они сели за стол и тут же раздался звонок в дверь.

      – Кто там?

      – Маргарита Ивановна, возьмите квитанцию по квартплате! –