Спящий мир. Murav K.A

хлопнула об косяк, отрезав их от вновь загудевших миротворцев.

      – Что случилось?

      – Ничего!

      Сива пожал плечами и кивнул, вглядываясь в темноту.

      – Меня обозвали выдумщицей, когда я сказала, что уже видела эту безглазую, и о том, что она напала на меня вчера, – выпалила Лиле, не разжимая скрещённых рук.

      – А, ну здесь они совершенно несправедливы.

      Лиле недоверчиво выглянула из-под насупленных бровей на Сиву. Будь это кто иной, она бы не усомнилась, что сказано было с иронией, но Сива, как Лиле подозревала, вообще не понимал значения этого слова.

      – Почему?

      – Ну как безглазая может быть выдумкой, если она напала на Ясеня, и я был тому свидетелем.

      – Ты тоже видел её?

      – Конечно, иначе, зачем я с факелом дверь сторожу?

      Лиле с облегчением улыбнулась.

      – И Беер тоже её видел. – Сива указал на квадратную фигуру брата Иогара, которого Лиле поначалу и не приметила в темноте.

      Тот обернулся и молча кивнул в свете своей лампадки.

      – Вы думаете, она ещё здесь? – прошептала Лиле.

      – Не знаю, что у безглазой на уме, но не хочется, чтобы она снова застала нас врасплох.

      – Знаешь, что странно: она может причинить нам боль, душить или хватать, а когда я с ней боролась, даже не могла коснуться её. Будто призрак был бестелесен. Как думаешь, есть этому объяснение с научной точки зрения?

      Сива усмехнулся.

      – Для меня с научной точки зрения необъясним весь мир грёз и Живая земля заодно, – сказал он, и в тоне его прозвучала менторская нотка.

      Щуплому высокому Сиве для полноты образа учёного-чародея с бородой, заплетённой в косу, недоставало только очков, которые он мог бы поправить на длинном носу и начать лекцию:

      – Видишь ли: в обоих этих мирах действуют совершенно отличные от Тетры законы физики, и изучать их следует заново, причём, не опираясь на наш предыдущий опыт.

      – Да? Ну ладно мир грёз, а Живая земля? Мне кажется, она похожа на Тетру, только если бы на той окончательно вымерло всё живое, и остался бы только смог да скелет природы.

      Сива кивнул:

      – Да, только это не смог. И мы не знаем, какой здесь состав воздуха.

      Лиле непонимающе уставилась на него, и Сива уточнил:

      – Что за облака, которые никогда не пропускают солнце? Здесь есть ветер, и мы периодически ощущаем его воздействие. Почему нет смены времён года? Почему деревья вроде бы не сухие, но без листвы? Может, здесь каждый сезон длится несколько десятилетий, и мы попали в продолжительную осень, но это не объясняет, куда подевались все живые существа: звери, птицы и насекомые, которые должны быть, раз есть деревья и вода.

      Лиле с восторгом слушала его рассуждения. Она обожала, когда кто-то умный рассказывал ей свои домыслы. Тогда ей казалось, что она, глупышка, хоть чуть-чуть приобщается к миру разума.

      – Елена говорит: Живая земля спит, – напомнила Лиле, показывая своё ожерелье из оцепеневших муравьёв.

      Сива задумчиво кивнул:

      – Чтобы это не значило… Но все известные научные