Кладбище звёздных кораблей. Александр Зиборов

простите, с вашей дочерью совершенно разные люди.

      – Она – моя дочь. Какой бы она ни была, а вас ничего хорошего в жизни уже не ждёт.

      – Уверен, что вы способны реализовать свою угрозу. Но, увы, вашу дочь это не изменит. Она хочет родить. Значит, родит. Врачи сказали, что будет мальчик. Скажите честно, только прежде хорошо подумав: вы хотите, чтобы у вашего внука был мерзавец отец, неудачник и совершенный подлец? Ведь таковым вы намерены сделать меня. Во всяком случае, поспособствовать этому.

      Вахмистров задумался, и весьма серьёзно. Такого он услышать не ожидал.

      Я продолжил:

      – Конечно же, вы можете превратить меня в подобную отвратную личность. Но вы можете хотя бы не мешать мне стать достойным, уважаемым человеком, о котором не стыдно сказать внуку: это твой отец. На помощь в этом я и не надеюсь. Но хотя бы не мешайте, и я добьюсь многого. В том числе, и для своего сына. Мне тоже не безразлично, что ему обо мне скажут.

      Вахмистров встал и прошёлся по кабинету. Какое-то время постоял у окна, глядя куда-то вдаль за толстенное стекло. Несомненно, бронебойное.

      Наконец повернулся ко мне:

      – Похоже, я вас недооценил. Понимаю, что на меня повлияли отцовские чувства. В чём-то вы правы, и даже очень. Увы, забыл про диалектику: она учит, в частности, тому, что в жизни постоянно борются две противоположности. Они всегда имеются. И всегда неразделимы. Если думать о наказании, возмездии, каре, то это одно. Но имеются веские аргументы против этого. О некоторых вы напомнили мне.

      Я закивал, не решаясь сказать и слова, дабы не помешать мыслительному процессу, который происходил в глубине черепной коробки действительно умного человека, иначе он бы не стал «титановым королём».

      Он спросил меня:

      – И что вы намерены делать, дабы стать действительно достойным своего сына?

      – Извините, сейчас я не могу ничего. Совершенно ничего. Многие могли бы взять меня на работу, даже охотно обещают, но на следующий день наотрез отказывают. Кто-то отсоветовал им это.

      – Больше такого не будет. Я умываю руки. Временно. Учтите это – временно.

      – Вы имеете в виду какой-то срок? Какой именно?

      – До того дня, когда мой внук поинтересуется о своём отце. Спросит меня о нём. То есть, о вас.

      – И что тогда?

      – Это «тогда» будет зависеть от вас: достигнете чего-то, приходите. Могу даже помочь, если вы этого заслужите…

      – А если нет?

      – Тогда постараемся, чтобы мой внук ничего не узнал об отце или узнал самый минимум.

      – Понятно. Могу пообещать, что постараюсь добиться чего-то значимого.

      – Мне не слишком легко произнести это, но желаю успеха. Как говорили древние: возвращайтесь со щитом или на щите. Я дам указание, вас ко мне пропустят.

      – Спасибо. Очень хочется вторично свидеться с вами.

      – В противном случае лучше чтобы я о вас не слышал. Как и ваш сын…

      Вот так я расстался с «титановым королём», а вскоре и Землёй, ибо поступил в галактическую пехоту. Долго искал варианты, как чего-нибудь