Неполучившийся коммунизм. Книга 2. Геннадий Раков

пользуется спросом у определённых кругов населения.

      Как минимум один раз в неделю Строева приглашали на телевидение, радио, печатали в газетах статьи. В городе рос авторитет ДСК. Алмазом был он и ранее, предстояло его огранить в бриллиант. Перед очередной датой телевизионщикам потребовалось провести в прямом эфире круглый стол передовиков производства. Строев контролировал ход подготовки. Несколько раз в разные дни свозил своих передовиков в телецентр на репетицию. Вести передачу по их замыслу должен был главный инженер Кадочников.

      В день эфира перед заходом в студию у того заболел живот.

      – Геннадий Евгеньевич, сбегаю на минутку.

      – Давайте быстренько, до начала эфира пять минут.

      Прошло две-три минуты. Проверили туалет – нет его. Исчез, и след простыл.

      – Геннадий Евгеньевич, ведите вы, куда деваться?

      – Дайте хоть сценарий.

      – Нет сценария.

      – Сколько отведено времени для передачи?

      Целый час Строев отдувался за своего главного инженера.

      Зрители не заподозрили подмены. Всё прошло на ура.

      На вопрос «Что же с вами произошло?» главный инженер честно признался:

      – От страха живот разболелся, пронесло.

      – Чего же сбежали?

      – Говорю же, от страха…

      При работе в парткоме приходилось писать доклады. Обычно с трибун пленумов райкома, горкома партии он выступал открытым текстом, обращаясь к присутствующим. Брал с собой на трибуну для памяти только тезисы выступления, клал их на трибуну перед собой, размером с ладонь, вроде шпаргалки и говорил. Но иногда, особенно готовясь к отчётам, готовил доклады.

      От докладов его, естественно, тянуло к рассказам, повестям, даже при отсутствии свободного времени. Он не мог равнодушно смотреть, как действовали руководители партии. Страна отдалялась от своих идеалов. Надо не так, и он писал, как понимал, видел будущее страны, опираясь на происходящее. Писал он не для того, чтобы люди читали, для самовыражения.

      Для отвлечения от тревожащих его мыслей занялся резьбой по дереву. Резал портреты, картины, цветы. Даже изготовил резное кресло Петра Первого из Петродворца, из сверхпрочного дерева – ильмы. Провозился с ним всю зиму.

      Времена стремительно менялись. Горбачёв Строеву сразу не понравился: много говорит, не видно практики, опыта работы с народом у него нет. Пришёл, сразу заявил:

      – Советский народ сам знает, что делать…

      – Откуда ты выпал такой? Советским народом надо руководить, вести за собой. Почему он не знает, что делается внизу, под ним? Видно, не работал он с этим народом. Обстановку в стране знает только по докладам подчинённых. Оторван от реальной жизни, отпустил вожжи, распустил людей, окружил себя подобными себе, и им всё кажется, что они руководят страной. Страна стала совсем другой, и люди изменились. Нет истинных революционеров. Конечно, они есть, но вперёд выступили горлопаны, воры, бездельники. Процесс разрушения идеалов идёт и снизу, и сверху.

      Кого сейчас избирают секретарями