Боюсь тебя любить. Мария Высоцкая

пластик и медленно иду к двери. Позади слышу:

      – Дарина, следующую зови.

      – До свидания, – бормочу, переступая порог.

      Плетусь по коридору поверженной, как после сильного удара в грудь. Куртку надеваю только на улице, когда осознаю, что становится холодно.

      Нужно привыкать к отказам. Это неотъемлемая часть того пути, который я выбрала. Нужно… но слезы душат. Обидно. Прижимаюсь щекой к стеклу автобусного окошка, залипая на картинку проплывающих мимо машин, людей…

      Не понимаю, как оказываюсь на Малой Бронной, но я стою на лестничной клетке, непрерывно нажимая на дверной звонок Аги.

      – Таточка, – Людмила, Агатина помощница по дому, пропускает меня внутрь, помогая снять куртку. – Девочка моя, что случилось? Кто тебя обидел?

      – Все хорошо, Люда, все хорошо. Где Агата?

      – В гостиной. Проходи скорее. Я тебе сейчас чай принесу.

      – Спасибо.

      Заглядываю в комнату. Агата сидит в своем любимом кресле у декоративного камина. Вообще, вся ее квартира напоминает музей. Куча золота, дорогих безделушек и посуды. Мебель соответствующая.

      В центре гостиной стоит огромный круглый стол. Вот за него-то я и сажусь.

      – Снова пробы?

      – Да, – склоняю голову.

      – Не взяли?

      – Нет. Предложили быть автором....

      Агата чиркает спичкой, и комната мгновенно наполняется запахом сигаретного дыма.

      – Тебе нельзя, врач…

      – Прекрати уже!

      Аги цокает языком и переводит на меня свой пристальный взгляд.

      – Если будешь рыдать после каждого провала, то твой потолок – это пение в переходе, до гробовой доски.

      В голосе ни капли поддержки или сожаления. Нет, там только стальные нотки.

      Растираю по лицу слезы, а Людмила ставит передо мной чашку чая.

      – Агата! – женщина качает головой. – Ты посмотри, как она расстроена, а ты тут со своими нравоучениями.

      – Не вмешивайся. Люся, – Аги закатывает глаза, – Валерьянки ей лучше накапай. А ты, – снова мне, – сворачивай свой концерт, лучше бы на пробах так выла.

      – Знаешь что, – трясущимися руками поднимаю стопочку с лекарством, – прекрати на меня кричать.

      – Я даже голос не повысила. И вообще, бери пример с брата, вот где тонна самоуверенности. Человек просто уверен, что станет миллиардером. Откуда в нем это? – посмеивается.

      – Серёжа тут?

      – Конечно. Дрыхнет после вчерашней попойки.

      – Я лучше пойду, – упираюсь ладонью в поверхность стола, но Серёга, словно по взмаху волшебной палочки, появляется в дверях.

      – Подожди, поговорить надо, – брат смотрит на Агату, и тетушка мгновенно закрывает за собой дверь гостиной с обратной стороны.

      – Чего тебе нужно? – огрызаюсь. Нет, просто защищаюсь.

      – Я хотел извиниться за вчера. Плохо вышло. Я был не прав.

      – Не то слово… – всхлипываю.

      – Давай в качестве примирения сходим с тобой сегодня в клуб, развеемся.

      – Не самое лучшее время. Я опять провалила пробы.

      – Самое лучшее! Выше нос, Наташка, – присаживается