Желание на любовь 2. Галина Колоскова

как будем себя вести? Чайтон сказал, чтобы мы не давали показания до прихода адвоката.

      – То же самое велел делать Бейн.

      Девочка вскинула взгляд на бледное лицо Кэт.

      – Будем молчать?

      Та кивнула, выискивая глазами среди прохожих высокую фигуру Бейна.

      – Да, – Паркер перевела взгляд на дочь, понимая, что надо продержаться ближайшие полчаса, – что бы ни случилось, улыбаемся и держим язык за зубами.

      Хаски сделал несколько распоряжений на входе и исчез в длинном коридоре с множеством пронумерованных дверей в кабинеты. Женщин отвели, усадили в кресла в небольшой комнате с громоздким письменным столом и водружённым на него не менее старым компьютером.

      Лилибет обвела взглядом выкрашенное в тусклый зелёный цвет помещение, остановившись на картине под стеклом. Глиняная, треснутая ваза с торчащим из неё одиноким подсолнухом.

      – Такое впечатление, что попали в прошлый век. Старье на столе, обшарпанные стены, нелепая для полицейского участка картина.

      Кэтлин усмехнулась словам дочери.

      – Наверное, кто-то пытался создать здесь домашнюю обстановку. Подготовить нервных визитёров к допросу.

      Миссис Хоуп, до этого молчаливо сидевшая в стареньком кресле, обтянутом потрескавшейся кожей, вступила в разговор:

      – Да, этим дармоедам приходится на всём экономить. Собрали ненужную рухлядь в не вентилируемой комнате – и деньги проели, и свидетелей успокоили.

      Она по очереди посмотрела на девушек.

      – Я вам так скажу: показания первой давать буду я, а вы дождитесь тех, кому звонили. Не нравится мне этот детектив. Я подлых людей хорошо чувствую, немало повидала их на своём веку. Он что-то задумал, – старушка поправила съехавшую на бок бледно-голубую фетровую шляпку, – но он ещё не знает, голубчик, с кем связался. Повесить на вас преступление ему не удастся!

      Брюнетка с недоумением взирала на пожилую женщину.

      – Преступление на нас? За что?

      – А за что они, голубушка, забрали вашего мужа? И все слова этого рыбьеглазого про мистера Коулта? Вы что, так ничего и не поняли? – теперь уже недоумевала миссис Хоуп. – Они вешают на вас вину тех парней! У них даже машину не проверили, хотя вы говорили о наркотиках. Всё это не просто так! Наверняка те ублюдки – чьи-то сыночки!

      Старушка выпрямила плечи и, повесив сложенный ранее зонт на руку, поставила на колени чёрную сумочку.

      – Я в конце шестидесятых участвовала с отцом в демонстрациях против войны во Вьетнаме и хорошо знакома с творимым полицией беспределом. А ещё смотрю телевизор! Меня не проведёшь и не запугаешь!

      Последние слова женщины услышали двое полицейских, зашедших в комнату. Они улыбнулись пожилой воительнице. Высокий черноволосый мужчина, одетый в гражданскую одежду, добродушно проговорил:

      – Мэм, вас никто не собирается страшить, – и, уже обратившись к Кэтлин, добавил: – Мисс Паркер, вы и ваша дочь готовы дать показания?

      Кэт положила влажную ладонь Лилибет себе на колено и решительно