Багровое пепелище. Александр Тамоников

для победы. Поэтому не отказывайся от пайка, забирай все, на передовой пригодится. Сполоснешь лицо после боя и сразу вспомнишь про наш разговор, про жизнь мирную, про маму. Вспомнишь, ради чего мы сражаемся, – Снитко улыбнулся. – Вроде как просто мыло, а с ним легче будет против Гитлера выстоять.

      Капитан Шубин перехватил основательно потяжелевший вещмешок:

      – Спасибо, товарищ майор. Я вас вспоминать буду. И разговор наш. Обещаю, буду думать о победе. Правы вы, я от войны таким стал… как из железа. Ничего не чувствую, одного хочу – отомстить за каждого, кого фашисты погубили. Но только правда ваша, эта дорожка к смерти приведет, героической быстрой смерти. А я хочу не один раз пользу Родине принести и не только отомстить за погибших, а еще и живым помочь. Освободить нашу страну от фашистов, от армии Гитлера как можно быстрее.

      – Это правильная позиция, Глеб. – Энкавэдэшник сунул в отверстие большого вещмешка небольшую металлическую фляжку. – Это подарок от меня тебе на Новый год. Чтобы ты точно его отпраздновал в этом году. Не забывай меня, Глеб, пиши о своих делах. Знаю, секретные данные разглашать нельзя, но ты черкни пару строк, чтобы я спокоен был за своего друга, товарища, – с этими словами Михаил Снитко вручил капитану бумажку с написанным адресом расположения и номером своей части. Прикипел душой к парню, который стал для него верным боевым товарищем, и теперь с тяжелым сердцем провожал его на передовую. Поэтому коротко обнял на прощание уже на крыльце столовой и махнул рукой в сторону штаба: – Ну, в путь-дорогу, капитан Шубин. Приказ о твоем переводе готов уже, я справлялся. Как раз сейчас формируют машину до станции, успеешь уже сегодня на состав в южном направлении, – крепкая ладонь сжала руку разведчика. – Не забывай, Глеб, пиши.

      – Есть, товарищ майор! – Шубин тоже от души сжал продубленную ладонь Снитко. – Спасибо вам за все, вы мне… как отец стали. Буду писать и беречь себя, как вам и обещал.

      После теплого прощания разведчик поспешил в штаб, где уже суетились солдаты, таскающие ящики с документами, провизией, лекарствами. В кузов на груз усаживалась партия взрывников, которых можно было легко опознать по крохотным дырочкам на шинелях от многочисленных искр и осколков, что разлетались от взорвавшейся шашки или динамита. Служили они вместе давно, поэтому принялись вполголоса обсуждать новости, условия пересылки. А Шубин протиснулся между двух ящиков, чтобы поменьше чувствовать осенний колючий ветер, и затих. Слова майора Снитко до сих пор звучали у него в голове, а особенно его просьба беречь себя и воевать ради победы, а не ради мести за погибших товарищей. Над ухом кто-то кашлянул, а потом тронул за рукав:

      – Товарищ, извините, что беспокою. Не найдется у вас спичек или зажигалки?

      Глеб выглянул из своего убежища: вполоборота к нему, прислонившись к доскам ящика, сидел широкоплечий немолодой мужчина, из-под шапки которого торчали пряди волос с проседью. Шубин достал из кармана вещмешка трофейную немецкую зажигалку и протянул случайному