Половинный код. Тот, кто убьет. Салли Грин

его крепко и заткни ему рот этой половой тряпкой.

      Ниалл подтягивает ноги, чтобы намертво оседлать, сует мне в рот кляп из моей же футболки, а я пытаюсь укусить его, но тут лезвие ножа начинает щекотать мне спину, я пробую увернуться от него, но Киеран не позволяет, а потом останавливает его на середине моей левой лопатки.

      – Начну, пожалуй, отсюда. Будем считать, что эта половина у него Черная.

      И острие ножа входит внутрь. Боль медленно разрезает мне спину сверху донизу, я ору и матерюсь, но футболка во рту гасит все звуки.

      Киеран шипит мне в ухо:

      – Ниалл говорил тебе, держись подальше от нашей сестры, ты, Черный кусок дерьма.

      Он опять втыкает острие ножа в мою левую лопатку, и я, стискивая зубы, визжу, пока он делает еще один надрез.

      Он снова останавливается и говорит:

      – Зря ты его не послушал.

      И медленно делает еще один надрез.

      А я схожу с ума, вопя и умоляя, чтобы кто-нибудь его остановил.

      Но он все режет и режет, а я могу только визжать и молиться.

      – Сделаем перерыв.

      Все молчат. Только у меня в голове дикий звон. И еще я слышу нашептывание молитвы. Пожалуйста, кто-нибудь, пожалуйста, сделайте так, чтобы он не продолжал.

      Киеран говорит:

      – Красиво, правда, Коннор? Хорошо смотрится.

      Я перестаю молиться и слушаю.

      Коннор не отвечает.

      Ниалл говорит:

      – Киеран, кровь из него так и течет. – Голос у него взволнованный.

      – Ох, чуть не забыл. Спасибо, что напомнил мне, Ниалл. Я же захватил из лагеря порошок. – Его голос звенит у меня в ушах: до меня вдруг дошло, о чем он говорит. – У нас его называют Возмездием.

      Моя молитва становится еще громче: пожалуйста, не дайте ему это сделать, пожалуйста.

      – Он останавливает кровь. Нельзя допустить, чтобы все Черные Колдуны истекли кровью до смерти. Правда, я слышал, что порошок слегка жжет. Вот это мы сейчас и проверим, да?

      И тут я начинаю умолять. Про себя, конечно, но все же я умоляю. Не надо, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, нет, нет, нет…

      – Эй. Просыпайся.

      Дышать уже легче. Ниалл слез с моей головы. Футболки во рту тоже нет.

      – Просыпайся.

      Черный ботинок, начищенный, но с приставшими к нему песчинками и мелкими брызгами крови – вот что я вижу. Я снова закрываю глаза.

      Киеран шепчет мне прямо в ухо, он наклоняется так близко, что я чувствую его дыхание.

      – Как самочувствие? Порядок?

      Мне страшно.

      Боль в спине притупилась. Но больше истязаний я не вынесу. Я отдам все, что угодно, лишь бы он прекратил пытку. Я бы встал на колени и умолял, и про себя я так и делаю, я говорю: Пожалуйста, не надо больше. Пожалуйста. Я не могу это выговорить, слова застревают у меня в горле, но про себя я умоляю его: Пожалуйста, не надо больше.

      – Да ты плачешь. Эй, Ниалл! Коннор! Он плачет.

      Молчание.

      – Как,