Куда изгибается лоза. Оксана Есипова

нул вперёд, не обращая внимания на бешено застучавшее сердце:

      – Приветствую, Всадники! – низко, но не без гордости я склонил голову и снова поднял, жадно разглядывая прибывших.

      Троица остановилась, Всадники приняли самые расслабленные позы, но не спешили отвечать на почтительное приветствие. Меня не могла обмануть это мнимая несобранность. Силой и мощью были пропитаны облики пришедших. Каждая клеточка их тела таила угрозу. Я не сомневался, что движения пальца любого из Всадников будет достаточно, чтобы превратить меня в мокрое пятно. Но я прекрасно знал, кого ожидаю. И поставил на кон всё, что имел, включая собственную жизнь.

      Никаких коней у троицы не было, я назвал их Всадниками, ибо именно так именовали их городские легенды. Но все эти передаваемые из уст в уста предания не намечали даже поверхностные контуры природы незнакомцев. Молва утверждала, что хоть раз повстречавшие Всадников навеки канули в Молчащее Незыблемое. Мы встретим их не раньше, чем сами скроемся за туманным горизонтом. Но если это так, откуда взялись эти прекрасные слухи?

      Молчание затягивалось. Долго пялиться на Всадников было и опасно, и непочтительно. Тем более я понимал, для представших предо мною темнота не помеха. Они видели меня насквозь. Я снова смиренно опустил голову, продолжая наблюдение сквозь опущенные ресницы.

      Незнакомцы действительно поражали воображение.

      Самый высокий и широкоплечий Всадник хмурил изувеченное шрамами лицо. Создавалось впечатление, что над ним долго глумились бессердечные тюремщики или немилосердно терзали налетевшие хищные птицы, от которых он не просто не мог обороняться, но по каким-то причинам был не в силах отвернуться. Широкие брови нависали над пронзительными карими, почти чёрными глазами. Одна из бровей рассечена посередине, от славного удара остался большой уродливый шрам. Тонкие губы плотно сжаты в одну неукоснительно прямую линию.

      Рядом с ним вразвалочку стоял горбатый карлик, с огромными волосатыми руками, почти достающими до земли, короткими ногами и тщедушным тельцем, непонятно как удерживающим непропорционально большой горб. Лицо карлика морщинистое, злое и крайне недружелюбное. Видимо, таких наглецов, как я, именно он отправлял в Молчащее Незыблемое. И, судя по всему, делал это не без удовольствия.

      Третьей оказалась молодая стройная девушка, казавшаяся совершенно неуместной в этой компании. Она была закутана в теплый серебристый плащ до земли, на голову накинут капюшон. Девушка откинула его в ответ на моё приветствие, и я счёл это добрым знаком, также как красоту и очевидную юность Всадницы.

      Поскольку гости Города выжидающе молчали, мне пришлось продолжить:

      – Меня зовут Эллари, я прочёл Знаки, – здесь мне показался органичным лёгкий поклон, – и предсказал Ваше появление.

      Ожидая ответ от высокого Всадника, который больше всего походил на предводителя, я смотрел преимущественно на него и почти пропустил момент, когда девушка, не спрашивая никого даже взглядом, выступила вперёд:

      – Да хранит тебя Незыблемое, Эллари! – у неё был приятный, мелодичный голос, стальные нотки которого маскировала лёгкая улыбка, заскользившая по её губам, когда она обратилась ко мне. – Что ищешь ты? Зачем прервал наш путь?

      – Позвольте примкнуть к вам, господа Всадники, – робко, но твёрдо произнёс я дерзкую, неслыханную просьб. – Готов служить вам. Ибо я единственный из всех прочёл Знаки и угадал ваше появление.

      Карлик нетерпеливо топнул ногой, поднимая ко мне огромные сжатые кулаки, но девушка, не оборачиваясь, лишь слегка махнула рукой в его сторону, и низкорослый послушно отступил, понуро потупившись.

      – Какие Знаки ты прочёл, прозорливый Эллари? – как мне показалось, насмешливо спросила-пропела красавица.

      – Герб на Ратуше, – торопливо кинулся перечислять я, – Лоза раньше изгибалась вправо, теперь – влево. Статуя Единорога на площади Семи Лучей. Он рыл землю правым копытом, теперь опирается на левое. Жрецы стали читать проповеди по субботам, а не по воскресеньям, как раньше, и утверждают, что так было всегда. Знаменитая речь Возвышающегося про Незыблемое…

      – Достаточно, – скривился карлик.

      На это раз девушка повернулась к нему и произнесла несколько гортанных звуков. Я впервые слышал такой язык. Низкорослый ощерился, но промолчал и отвернулся. Красавица снова обратилась ко мне:

      – Эллари, нам не нужны слуги, – девушка произнесла это мягко, без насмешки и угрозы. – Ты сейчас пойдёшь домой и забудешь всё, что узнал за последнее время, включая наше появление. Герб, Единорога, проповеди, речь. Всё, что смутило твою неокрепшую душу. Всё будет хорошо, я обещаю, – она снова улыбнулась и сделала шаг вперёд.

      Я оцепенел от этого вкрадчивого голоса. Мне хотелось слушать её бесконечно, растворяясь в оттенках её плавной речи. Тело стало необыкновенно лёгким. Вот оно, счастье, настоящее счастье. Но хотя, как казалось, тело моё ничего не весило, в тоже время я не мог сдвинуться с места. Всё вокруг меня начало понемногу погружаться в туман, исчез постамент Возвышающегося, карлик, высокий Всадник, осталась только лёгкая улыбка самой