Пенитенциарная политика России в XVIII–XX вв.. Иван Упоров

идей (не считая первых лет советской власти, когда предусматривался институт патроната, и об этом будет позже сказано подробнее). Следует заметить, что в настоящее время возрожденные попечительские советы над исправительными учреждениями во многом работают также формально. Тем не менее нельзя отрицать и определенного положительного влияния этой организации, во всяком случае именно это Общество поставило в XIX в. вопрос о необходимости большего внимания нравственному исправлению арестантов, что видно не только по общеимперским Правилам Общества попечительного о тюрьмах, но и деятельности провинциальных Тюремных комитетов, в частности, на Кубани[436].

      В литературе встречается мнение, что «Попечительное о тюрьмах общество явилось первым (курсив наш. – И. У.) шагом на пути формирования… пенитенциарного права России»[437]. Мы не можем полностью согласиться с такой оценкой Правил Общества попечительного о тюрьмах (в приведенной цитате автор ошибочно указал на Общество, тогда как правильнее говорить о Правилах; кроме того, в нормативных актах рассматриваемое учреждение именуется чаще всего как «Общество попечительное о тюрьмах»), поскольку, как указывалось ранее, уголовно-исполнительные нормы содержались и в Соборном уложении, и в первых указанных выше тюремных инструкциях, и в ряде других правовых актов. Нельзя забывать также, что Правила регулировали хотя и важную, но достаточно ограниченную сферу уголовно-исполнительных отношений. Вместе с тем нельзя и отрицать значения рассматриваемого документа в истории российского уголовно-исполнительного права, поскольку многие идеи Правил впоследствии включались в соответствующие нормативные правовые акты.

      Более ста лет (после Артикула воинского 1715 г.) в России не принималось единых для всего государства кодифицированных правовых актов в сфере уголовно-правовых и уголовно-исполнительных общественных отношений. Как мы отмечали ранее, вопросы назначения и исполнения наказания в виде лишения свободы отчасти регулировались Соборным уложением 1649 г. и Артикулом воинским 1715 г., а в основном – отдельными указами и распоряжениями правительства, в результате чего данный институт имел противоречивое развитие; порядок и условия отбывания наказания значительно отличались в разных регионах страны. Положение сдвинулось с мертвой точки с принятием в 1822 г. уставов о ссыльных и об этапах (далее мы будем вести речь об Уставе о ссыльных, в который при составлении Свода законов Российской империи Устав об этапах был включен отдельной главой). Следует отметить также, что Устав о ссыльных разрабатывался не сам по себе, а в совокупности с другими нормативными актами по различным вопросам государственно-правового регулирования различных сфер в Сибири и был принят в составе Учреждений для управления сибирских губерний[438]. «Учреждения» проектировались специальным комитетом во главе с графом Кочубеем. Секретарем комитета был Г. С. Батенков – начальник сибирского округа путей сообщения, будущий декабрист.

436

ГАКК. Ф. 670. Оп. 1. Д. 25. Л. 193.

437

Смыкалин А. С. Колонии и тюрьмы в советской России. Екатеринбург, 1997. С. 13.

438

ПСЗ. Собрание первое. № 29125.