Неправосудные приговоры к смертной казни. Николай Китаев

невиновных.

      14 декабря 1983 г. суд приговорил Владимира, Василия и Константина Коновальчуков – к смертной казни, Коновальчука Григория – к 15 годам лишения свободы, Коновальчука Геннадия – к 7 годам лишения свободы.

      Прокурор и министр внутренних дел республики, их заместители были сняты с постов. Отстранен от должности судья, вынесший обвинительный приговор пятерым невиновным. 24 января 1984 г. в Минске прошло совещание работников прокуратуры Республики Белоруссия, на котором с докладом выступил Генеральный прокурор СССР А. М. Рекунков. Обсуждались «задачи по обеспечению строжайшего надзора за соблюдением законности». И никто из присутствующих не знал, что в следующем году Белоруссия опять будет предметом обсуждения в средствах массовой информации по теме следственных и судебных ошибок.

      В 1985 г. здесь наконец был пойман «витебский монстр» – Г. М. Михасевич, за 15 лет убивший по сексуальным мотивам свыше 30 женщин. Выяснилось, что по ряду преступлений, совершенных им, осуждены невиновные люди, которые на следствии признавали вину. Один из осужденных – Н. С. Тереня – даже был расстрелян по приговору суда, хотя жестокое убийство, как выяснилось, совершил не он, а Михасевич. Часть дел, по которым осуждены невиновные, вел тот же М. К. Жавнерович…

      Старший следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР В. А. Париц, возглавивший следственную бригаду по деяниям Михасевича, допрашивал пенсионера М. К. Жавнеровича, изучал его жизненный путь, личное дело, в котором одна из характеристик содержала такие строки: «…Не может изложить основной мысли прочитанных произведений. Язык бедный. Кругозор узкий. Рекомендовано усиленно читать юридическую и художественную литературу»[14].

      Следователь В. А. Париц так выразил свое отношение к личности и методам работы М. К. Жавнеровича: «Некоторые следователи, в том числе и Жавнерович, имели низкий общеобразовательный уровень, слабую профессиональную подготовку, работали доморощенными способами. А уж о специфике расследования преступлений, совершенных в связи с сексуальными отклонениями, и малейшего представления не имели. Эти люди попали в следственный аппарат, я убежден, совершенно случайно, без какого-либо призвания и способностей к избранной деятельности… Что было на самом деле? Неспособность сомневаться в избранной версии, отбрасывание любых доказательств, противоречащих ей, примитивный подход к анализу и оценке доказательств в их совокупности. Непробиваемая уверенность в своей профессиональной непогрешимости. Жавнерович считал, например, что всегда может определить убийцу. Его любимое изречение: преступник – в материалах дела, его только надо там найти. Разве это не достаточный показатель профессионального примитивизма?…Горько говорить, что так работал человек, наделенный большими полномочиями, получивший признание как незаурядный следователь, не имевший на своем счету нераскрытых преступлений и дел, возвращенных для дополнительного

14

Гамаюнов И. Метастазы // Литературная газета. 1988. 2 марта.