Слесарь 5. Иннокентий Белов

колокольчик, довольно крупный и неистово затряс им, выдавая больше треск, чем звон, толпа вокруг недовольно зашумела.

      – Нечего ныть, положена разминка бойцу, так что ждите! – рявкнул мой помощник, не смущаясь ничуть на недовольство зрителей и вытолкнул меня вперед, – Начинай! Разминайся!

      И я принялся делать разогревающие движения.

      Мой соперник, парень с уголовной рожей, ничего такого делать не стал, только угрюмо следит за мной многообещающим взглядом, сидя на корточках и ждет, пока я перестану заниматься ерундой.

      – Ну, не ерунда это, скоро сам убедишься, – подумал я.

      Я осмотрелся кругом, ареной для боя на жизнь и смерть оказалась площадка с дощатым полом, где-то шесть на шесть метров с легким ограждением на уровне пояса, чтобы зрители, активно орущие и толкающие друг друга, не мешали бойцам. Выше человеческого роста нависают трибуны, так же забитые народом с трех сторон, с четвертой установлена трибуна для чистой публики, занятая наполовину похоже местными аристократами и их семьями.

      – Да, жестокий век, реально – жестокие нравы, – пробормотал я, переставая размахивать руками и поворачиваясь к своему сопернику.

      Только два часа назад я готовился въезжать в чертов город, будучи полноправным членом охраны каравана и вот суровая судьба бросила меня биться за свою жизнь на ристалище, среди абсолютно чужих и непонятных мне людей.

      Глава 4

      Соперник оказался мне по плечо, тощий и жилистый, еще видимо – достаточно опытный в убийстве людей, все же лет двадцать – двадцать пять ему внешне, прошел огромную школу жизни в бандитских разборках.

      За что его выставили биться насмерть за свою жизнь, я не знаю, наверно, чем-то рассердил своих Старших в кодле, причем, очень серьезно рассердил.

      Впрочем, это не важно, от соперника я могу ожидать много жестоких и подлых приемов, выученных им в своей жизни и подсмотренных у других местных мастеров.

      – Какие правила? – успел спросить я у своего помощника.

      – Никаких, просто убей его, – ухмыльнулся тот беззубым ртом.

      Громко ударил колокол в ознаменование начала схватки до смерти одного из бойцов, и мой соперник прямо прыгнул на меня, норовя ударами ниже пояса выбить из меня дух. Я пока сталкиваю его ноги в сторону, поджидая момент для основательного удара, но парень выкладывается по полной, вообще не снижая оборотов. Понимает, что инициатива в нанесении ударов рано или поздно скажется и количество перейдет в качество, не дает без ощутимых потерь выйти на ближнюю дистанцию, поэтому я жду, когда его запал иссякнет и он немного замедлится.

      Пришлось воспользоваться промашкой с лишком размашистым ударом и охладить его очень уж боевой пыл. Когда его голова оказалась близко от меня, я быстрым и хлестким ударом в область виска усадил парня на задницу и тут же с ноги пробил в голову, вырубив соперника надолго.

      Дико шумевшая публика непонимающе замолчала, не понимая, как так, без кучи ударов один из бойцов уже почти победил. Но вскоре зашумела снова, требуя прикончить