Связь без брака – 3. Время разбрасывать камни. Дмитрий Распопов

медалям нас победили США. За это нам обещали, обязательно последуют оргвыводы. Смешно говорить, по лёгкой атлетике мы завоевали только семь золотых медалей, а американцы тринадцать. В два раза больше! Царившее уныние продолжилось даже тогда, когда самолёт наконец сел в аэропорту Домодедово и мы увидели огромное скопление людей, встречающих спортсменов. Но сначала – паспортный контроль и таможня.

      Глаза встречающих нас таможенников горели не менее предвкушающим огнём, чем у тех, кто ожидал на улице. Они вытряхивали все сумки, все вещи, роясь во всём, что было аккуратно сложено и упаковано. Что-то тут же изымалось под недовольные крики хозяев, но большую часть спортсменов отпускали с миром, закрывая глаза на количество ввозимых вещей. Настала и моя очередь.

      – Предъявите все свои вещи, пожалуйста, – сказал мне таможенник, когда я поставил свою сумку к нему на стол.

      – Это все мои вещи, товарищ, – ответил я, держа под мышкой пластинку.

      – Как все? – он удивлённо посмотрел на спортивные вещи внутри сумки и одинокий джинсовый костюм. – Товарищ, вы ведь понимаете, что сейчас не время шутить?

      – Я не шучу, – спокойно ответил я, – это и правда все мои вещи.

      Он растерялся и, повернувшись, ушёл в служебное помещение, выйдя оттуда уже с двумя людьми с большими знаками различия на таможенной форме. Они удивлённо поковырялись в пропахших потом футболках, вонючих шиповках и обратили внимание на пластинку.

      – Это что?

      – Пластинка, – я взял её в руки и, размотав газету, показал двойной альбом.

      Таможенники переглянулись и нехотя сказали:

      – Проходите, товарищ.

      Мне поставили в паспорт штамп о прибытии, и я попал в зону, где мигали множественные фотоаппаратные вспышки, а также слышались восхищённые возгласы фанатов. Никаких автобусов на родине не было предусмотрено, каждый должен был добираться теперь сам.

      Мне стало так обидно, что я расстегнул куртку, спрятал под неё три свои награды, висящие на шее, и застегнул молнию, подняв воротник. Обойдя основную толпу, не обратившую на меня никакого внимания, я увидел стоящего неподалёку встречающего меня вора.

      – Подвезти, Иван? – поздоровался со мной Вазген.

      – Почему нет, – пожал я плечами и пошёл за ним.

      Мы сели в бежевую «Волгу» с молчаливым водителем за рулём и поехали из аэропорта. Как только мы выехали на основную дорогу, я тут же снял часы с руки и отдал ему. Он их надел.

      – Долг закрыт, можешь передать это Игорю сам, – прокомментировал он, сам внимательно рассматривая часы.

      Я лишь пожал плечами, мне было всё равно, какие у них взаимоотношения, я это делал только с одной целью – сблизиться через Игоря с его семьёй.

      – Покажешь? – неожиданно сказал он, показав пальцем на мою шею. – Никогда не видел.

      Расстегнув куртку, я показал ему медали. Он осторожно потрогал золотые, восхищённо покачав головой, сказал:

      – Как-то несправедливо всё это.

      – А где она, справедливость? –