Мелодия любви. О чудиках, проснувшейся нежности и кухонном детекторе лжи. Алексей Анисимов

не разгибаясь, ответила та.

      – Какой тебе загар в шесть утра? С ума сошла? Ну-ка быстро оденься! – почти в приказном тоне прикрикнула на нее бабушка. – Ишь, тeлeca свои необъятные рассупонила.

      – Кому какое дело, в чем по огороду хожу? – нагло засмеялась Антонина. – Или ты, баба Таня, меня стесняешься?

      – Оденься, говорю! Сейчас внук придет картошку окучивать. А тут ты такая.

      – Какая?

      – Такая вот! Необъятная и почти в чем мать родила.

      – И чего?

      – А того. Ему всего двадцать. И неженатый он.

      – Ничего, большой уже, – громче засмеялась соседка. – Пущай смотрит, любуется.

      – Да чем тут любоваться? Наоборот, внук от тебя психическую травму может получить. Потом женщин всю жизнь бояться станет. Уходи, говорю, с огорода!

      Хотела Татьяна еще и погрозить соседке тяпкой, подняла руку и застыла. В спину так вступило, аж искры из глаз посыпались.

      – Ой… – простонала она, бросила окучник и кое-как поплелась в избу.

      – Ваня, там соседка справа по огороду ползает, – предупредила внука. – Ты в ту сторону лучше не смотри. А если и посмотришь, не обращай на ее выходки внимания. Она всегда была нахалкой.

      – Да ладно, бабуля, – кивнул добродушно внук. – Не переживай. Пошел работать.

      До обеда его не было. И у Татьяны спина так разболелась, что она все это время с дивана не вставала. А когда Иван в двенадцать появился в избе, был он, как ни странно, довольный и веселый.

      – Ты чего это такой? – спросила бабушка и стала, то и дело охая, собирать обед. – Разве не устал? Или с соседкой общался?

      – Ага, общался.

      – Тьфу, – сплюнула сердито. – Нашел с кем разговаривать.

      – А чего это ты на нее, бабуля, злишься? – удивился внук. – Она же классная.

      – Кто классная? – не поверила ушам Татьяна.

      – Соседка.

      – Да чем это она классная?

      – Всем.

      – И фигурой?

      – И фигурой.

      – Да ты что, Ваня? Она же толстая!

      – Где толстая? – засмеялся внук. – Отличная у нее фигура.

      – Господи, – перекрестилась бабушка. – Что с людьми нынче делается? А то, что она наглая, ты хоть заметил?

      – Да не наглая она, бабушка. Веселая. Кстати, мы с ней вечером договорились погулять куда-нибудь сходить.

      – Ты что, Ваня, перегрелся, что ли? – Татьяна застыла и ошарашенно уставилась на внука. – Она же для тебя старая!

      – Да почему? Вон, кстати, она по улице пошла. Глянь из окна, бабуля, разве она старая?

      – Даже и смотреть на нее не хочу! – обиженно воскликнула Татьяна. – И не вздумай с этой старухой по нашему поселку ходить. Засмеют ведь люди.

      – Разве девушка в девятнадцать старуха? – возмутился вдруг Ваня.

      – Какие девятнадцать? – только тут Татьяна посмотрела в окно и увидела Людмилу, дочь Антонины. – Так это ты с ней, что ли, в огороде болтал?

      – Конечно. Я нашу картошку окучивал, а она свою. Вот мы и познакомились.

      – Господи… – перекрестилась Татьяна. – Ох и хитра