Гордость и предубеждение и зомби. Сет Грэм-Смит

слова произвели самый незамедлительный эффект. На его лице отразилось глубокое презрение, но он не произнес ни слова, и Элизабет, хоть и корила себя за нерешительность, не осмелилась продолжить разговор. Наконец Дарси нарушил молчание и чрезвычайно холодно заметил:

      – Мистер Уикэм обладает счастливыми манерами, которые позволяют ему с легкостью заводить друзей, но его способность сохранять дружбу не столь бесспорна.

      – Он имел несчастье потерять вашу дружбу, – многозначительно заметила Элизабет, – и, насколько я понимаю, способность ходить в течение целого года.

      Дарси промолчал, и было заметно, что он желает переменить тему. В этот момент к ним подошел сэр Уильям Лукас – он намеревался пройти через ряды танцующих в другую часть залы, но, заметив мистера Дарси, остановился, чтобы отвесить ему низкий поклон и похвалить его мастерство танцора и выбор партнерши.

      – Право же, дорогой сэр, я безмерно восхищен. Нечасто доводится видеть столь изысканный танец. Сразу ясно, что вы вращаетесь в высших кругах общества. Однако позвольте заметить, что ваша прелестная партнерша достойна вас в полной мере, ибо она столь же привлекательна, сколь беспощадна! Надеюсь, вы еще не раз доставите мне это удовольствие, особенно по случаю известного долгожданного события, моя дорогая Элиза. – Тут он глянул на ее сестру и Бингли. – Ах, поздравления просто хлынут потоком! Но не смею более вас задерживать, сэр. Вряд ли вы будете мне благодарны за то, что я отвлек вас от столь очаровательной юной леди. О, подумать только, как она употребит свои боевые навыки в любовном искусстве!

      Дарси с самым серьезным выражением лица устремил свой взгляд на танцующих Бингли и Джейн. Затем, опомнившись, повернулся к своей партнерше и произнес:

      – Сэр Уильям нас отвлек, я и позабыл, о чем мы разговаривали.

      – Не думаю, чтобы мы вовсе разговаривали. Сэр Уильям не мог бы найти тут двух других людей, которые желали бы сказать друг другу меньше, чем мы. Мы уже безуспешно затронули несколько тем, и я даже не представляю, о чем бы мы еще могли с вами побеседовать.

      – Что вы думаете об азиатах? – с улыбкой спросил он.

      – Об азиатах? О, уверена, нам с вами встречались совершенно разные азиаты, и мы уж точно испытываем к ним совершенно разные чувства.

      – В таком случае мы можем сравнить наши столь разные мнения. На мой взгляд, в азиатах много странного – это касается как их облика, так и жизненного уклада, но поскольку я обучался лишь в Японии, то готов признать, что мое представление о них может быть неполным. Было бы весьма интересно послушать о том времени, когда вы жили в Китае.

      – Нет, я не могу говорить об азиатах в бальной зале. Здесь вечно отвлекаешься на что-нибудь другое.

      – В подобной обстановке вас более занимает происходящее вокруг, верно?

      – Да, именно так, – рассеянно ответила она, поскольку ее мысли блуждали далеко от предмета их разговора, устремляясь к боли от пылающего клейма мастера Лю, обжегшего ее плоть, к их боям с сестрами на