Сердцеед. Ануш Стадникова

вела ее в объятия душевных и физических мук, лишая девушку возможности остаться на этом самом месте.

      Приблизившись к велосипеду, Бонни достала из кармана куртки проводные наушники и, подсоединив их к плееру, включила музыку. Отстегнув велосипед, под зарождающиеся биты в ее голове, девушка оседлала свой транспорт и, оттолкнувшись от земли, нехотя покатила в сторону места, которое когда-то было ее "домом".

      – Заявляю официально, – С трудом волоча ноги, проговорила Дина. – Я сыта и невероятно устала.

      Сдерживая отрыжку, огненная красавица покосилась на Анаэль. В глазах последней отразилась жалость и разочарование.

      – Бедная девочка… – Отвернувшись от подруги, чуть ли не всхлипнула блондинка.

      "Пламя" с сочувствием поджала губы и спустя короткое мгновение тоже отвела взгляд. Она знала, как сильно подруга старалась уговорить женщину не продавать свою крошку-дочь в бордель. Как взывала к ничтожной точечке материнского сердца, где все ещё теплилась любовь. Как умоляла ее подумать и принять правильное решение, где забота о собственном ребенке должна была превозобладать над жаждой словить кайф. Однако продвигающееся по пищеводу Дины сердце, что отдавало желчной горечью, говорило громче любых слов о том, что ее подруга вновь одержала поражение.

      – Возможно, тебя это не утешит, – Глядя прямо перед собой, заговорила красноволосая-кара. – Но это произошло бы рано или поздно. Даже если бы ты отговорила ее сегодня, вселила в нее чувство вины, на завтра совесть бы умолкла. И в итоге, мы встретились бы в том же месте. – Дина покосилась на Анаэль. – Так было и будет всегда.

      – Откуда ты знаешь? – С надрывом спросила блондинка. – С чего ты взяла, что все может быть только так и не иначе?

      – Это реальность, А́ни! – Теряя терпение, вскрикнула подруга.

      – Не хочу в это верить. – Сдерживаясь, чтобы не закрыть уши руками, ответила белокурый ангел.

      – Хочешь – не хочешь, но так оно и есть. – Беря себя в руки, спокойней проговорила Дина. – Ты не можешь этого принять, просто потому, что ты такая.

      – Нет, это ты такая! – Устав от снисхождения в свой адрес, возмутилась Анаэль. – Ты видишь во всех только худшее!

      – Можешь говорить и верить во что угодно. – Пожала безразлично к замечанию подруги плечами "Пламя". – Но я опираюсь не на собственное восприятие, а на многовековую статистику.

      Не желая дальше участвовать в дискуссии, где ни она, ни Анаэль не придут к единому мнению, Дина запустила руки в карманы кожаной куртки и нагнала шагающего впереди Зедекию.

      – Куда теперь? – Утомлено спросила девушка у Олдриджа.

      – Домой. – Сухо ответил Зед, порождая внутри Дины тихий возглас ликования.

      – Устал? – Поинтересовалась подруга, покосившись в сторону мужчины.

      – Нет. – Очередной ответ, лишенный чувств и эмоций.

      Типичный диалог, состояться которому, было не суждено. Ведь любые попытки девушек вести беседы с Зедекией, почти всегда сводились именно