Побег из ада. Марина Васильевна Медведева

торчали непослушные прядки, как бы гладко Катя не убирала волосы.

      Любовь закрутилась – завертелась и через полгода Катя дрожащим голосом сказала Алексу, что беременна.

      – Как беременна? Ты же говорила, что предохраняешься?

      – Так и было, – Катя часто моргала, чтобы не заплакать. Алекс не выносил слез. – Видно, таблетки не сработали.

      – У тебя даже таблетки не действуют, – ворчал Алекс. Он хмурил лоб, и тонкая кожа собиралась в мелкие морщинки. – Сделай аборт.

      – Не могу. Большой срок.

      – Почему раньше не догадалась? По месячным.

      – У меня сбой из-за таблеток. Я не думала, что так получится.

      – Она не думала! В этом вся ты. Витаешь в облаках или в проклятых книгах и не думаешь, что беременна.

      У Кати задрожали руки. Она схватилась за Алекса, стараясь поймать его взгляд, а он отвернулся.

      – Я ничего не прошу. Не хочешь – сама воспитаю ребенка.

      – Как воспитаешь? Ты даже о себе позаботиться не можешь. Посмотри: у тебя носки из разных пар.

      – У нас утром не было света. Я собиралась в потемках и не разглядела. Ничего страшного: под джинсами не видно.

      Теперь Алекс молчал и пыхтел. Его щеки смешно надувались, как у трубача в оркестре.

      – Что ты решил? – спросила Катя.

      – Не знаю. Мне нужно поговорить с мамой.

      – Причем здесь твоя мама?

      – Как это: причем? Ты хочешь стать членом нашей семьи. Значит, я обязан с ней посоветоваться.

      – Ты, кажется, уже взрослый – скоро двадцать один. Зарабатываешь, хорошо учишься. А до сих пор слушаешь маму, – упрекнула Катя.

      – Что ты понимаешь в семейной жизни? Живешь, как сирота из приюта. Уехала от родителей и обрубила концы. Семья – это на всю жизнь. Ближе мамы у меня никого нет и не будет.

      – Хм, может, ребенок? – подняла правую бровь Катя.

      Своей маме она еще не сказала о беременности. Они не были столь близки, как Алекс с мамой. Та хотела знать о жизни сына все вплоть до мельчайших подробностей. Катя не питала иллюзий насчет характера Алекса. Но любила его безмерно и не представляла своей жизни без его взгляда, тепла его рук, крепких объятий. Они еще молоды. Поженятся, родят малыша. Алекс повзрослеет и все наладится.

      Как же она ошибалась!..

      – Снова пересолила! – ворчала свекровь, за обе щеки уплетая котлеты с пюре. – Сто раз говорила: соли нужно пол ложечки, не больше. Сколько не повторяй – дубина она и есть дубина.

      Катя сжала под столом кулаки. Кусок не шел в горло. С надеждой взглянула на мужа. Алекс ел молча и поглядывал в телефон, лежащий на краю стола. В женских ссорах муж всегда занимал сторону матери. Раньше – от того, что она мудрее и старше. Сейчас – потому что больна и стара. Когда сказал, что мама переедет к ним, Катя разразилась слезами. Умоляла, упрашивала, убеждала. Не помогло. Маме плохо, ей нужен уход, надзор и внимание. Катя работает дома. Пусть заодно приглядывает за мамой.

      – Поселим маму в Лериной комнате, ты даже не заметишь ее присутствия.