Магистр и странница. Wally Tannnenberg

флот противника. Три трёхмачтовых когга, стало быть, каждое несло около двадцати орудий. К бортам галеона они подходить не захотят, будут стрелять по корме, палубе и по мачтам, чтобы деморализовать, лишить скорости и манёвренности.

      – Так значит, к нам? – спросил капитана Бэхор.

      – Да, настаивают на встрече.

      – И что будем делать?

      – Невежливо не принять приглашение, дерр Бэхор. Да и они могут решить, что мы их боимся.

      – Вот как… а мы их не боимся, капитан?

      – Нет, дерр Бэхор, сейчас мы с ними сыграем в Ч’Хатураджи.

      Капитан подозвал первого помощника:

      – Как будут в половине мили, добивайте паруса, набирайте максимальную скорость и готовьтесь к смене курса. Нужно будет убрать фок, марсель и брамсель, поднять штагсели. Поворот будет на правый галс. Я отдам команду. Канонирам по правому борту – приготовиться. Канонирам по левому борту – стоять по местам. И поставьте к штурвалу Олафа.

      Когги приближались. Они начали забирать влево, выстраивались в цепочку и готовились атаковать. Пора!

      – Поворот, тридцать румбов! – отдал команду Амингтон.

      – Поворот, тридцать румбов!

      – Фок, марсель, брамсель – убрать, штагсели поднять, остальные паруса добить!

      – Канонирам по правому борту – приготовиться! Пушки к бою!

      – Добить грот!

      Стремительный развернулся в сторону противника, накренился на левый борт и стал набирать скорость. Волна вспенилась у форштевня. Галеон выходил на огневую позицию.

      В рядах коггов, внезапно превратившихся из охотников в дичь, наметились разлад и паника. Никто из них не ожидал от галеона, что тот сможет идти практически против ветра. Никто из них, очевидно, не горел желанием встретиться с ним бортом к борту. В итоге первый и последний когги развернулись к нему кормой и попытались увеличить расстояние между собой и галеоном, а центральный вынужден был привестись вправо, чтобы избежать столкновения с первым и оказался в крайне невыгодной для дуэли позиции.

      – Правый борт! Из всех орудий! Залп!

      Двадцать орудий верхней палубы слаженно ударили по палубам коггов, тогда как нижняя орудийная палуба била по ватерлинии.

      – Оверштаг! Три румба!

      – Правый борт! Из всех орудий! Залп!

      – Пять румбов вправо!

      – Правый борт! Из всех орудий! Залп!

      Когда дым развеялся, стало очевидно, что воевать больше было не с кем: среди обломков коггов плавали трупы и те, кто пережил атаку Стремительного. Центральный когг переломился пополам и шёл ко дну. Вероятно, на корабле взорвался запас пороха. Первый лишился бизани и получил серьёзную пробоину в корме, а рухнувшая мачта сцепила его с носовой частью центрального. Огонь перекинулся на него, а центральный утягивал его за собой на дно. На последнем когге не осталось ни одной мачты, а две огромные пробоины, уходящие ниже ватерлинии, не оставляли ему ни шанса остаться на плаву.