Жить жизнь. Свобода от манипуляций. Анна Богинская

умру. Летнее солнце ослепляет меня, но я вижу сияющую тень, падающую на моего убийцу, занесшего меч перед последним ударом. Я вижу светло-голубые глаза, короткий кивок, а затем слышу звук гонга. Битва окончена, и, как невероятно бы это ни звучало, я все еще жива.

      Мой противник фыркает и вкладывает свой меч обратно в ножны. Ангелы сражаются без щита. Просто чтобы показать нам, насколько сильно мы уступаем им в развитии.

      – Скажи спасибо Кассиэлю, – обращается он ко мне. – Он только что спас твою жизнь.

      Я, стиснув зубы, встаю на ноги. Я с радостью бы плюнула ему под ноги, но во рту у меня все пересохло.

      – Он, вероятно, ошибся, – шиплю я вместо этого. Я была вынуждена бороться с ним, поэтому он не должен меня дразнить.

      Ангел смеется, прямо как в начале боя:

      – О, точно не ошибся, он очень опытен. Правда, его способности обычно лежат в другой сфере. Остерегайся его.

      Он только что предупредил меня об опасности, исходящей от другого ангела, причем от того, который только что спас мне жизнь?

      – Я, кстати, Семьяса, – представляется он. – Ты отлично сражалась.

      И снова я в замешательстве. Ангелы редко опускаются до разговоров с людьми, и уж точно не знакомятся с ними. Это как если бы я сказала мухе, что меня зовут Мун. Я решила рассмотреть его внимательнее. Значит, это Семьяса, самый верный последователь Люцифера. Своего имени я ему точно не скажу.

      Кассиэль внимательно смотрит на меня. Я еще никогда не видела его на арене, и мне интересно, какому небесному двору он служит. Он не помечен знаком Люцифера на груди, и я не верю в то, что он спас мою жизнь случайно. Ангелы таким не занимаются. Они ненавидят нас как минимум так же, как мы их. Если бы все было иначе, моя картина мира развалилась бы в мгновение ока.

      Кассиэль внимательно рассматривает меня своими сияющими голубыми глазами:

      – Надеюсь, ты в порядке.

      Когда я киваю, он продолжает:

      – Рад, что я ошибся, и не слушай Сэма, – его голос тихий и приятный.

      Я редко теряю дар речи, но это один из таких моментов. Семьяса толкает его локтем.

      – А ты придурок, Касс, – рычит он. – Прекращай обнадеживать девочку. А то она начнет думать, что в следующий раз ей опять повезет. Однажды все они умрут на этом песке.

      – Очень жаль, – почти сожалея, улыбается Кассиэль.

      В замешательстве я мотаю головой, потому что не до конца уверена, что этот диалог действительно состоялся. Сложенные крылья Кассиэля такие же голубые, как и его глаза. Короткие русые волосы обрамляют его симметричное лицо. Он убирает несколько прядей, упавших на лоб. Худой, совсем не такой мускулистый, как Семьяса, но факт того, что он совсем не боится ангела, дает понять, что он принадлежит двору более высокого ранга, выше, чем пятый. На самом деле все ангелы презирают пятый небесный двор. По крайней мере, мне всегда так казалось. Кассиэль слегка кланяется, прощаясь со мной, и уходит, пока я недоверчиво провожаю его взглядом.

      – Увидимся,