Будущее, где нас нет. Tom Paine

медленно шагать, подтаскивая за собой провода, которые были закреплены на ползунках на крыше клетки и перемещались вместе с крысой, создавая минимальный для нее дискомфорт. Крыса медленно подошла к поилке с синими вставками, после чего начала пить воду. Закончив процесс, в глазах крысы Никита вновь увидел страх, после чего она очень быстро вернулась обратно в угол, в котором сидела.

      – Так крыса пьет, а в чем суть? Единственное, что я заметил, что ее поведение изменилось, пока она шла к поилке, – в недоумении спросил Никита.

      – погоди, смотри еще раз! – радостно сказал Павлов, после чего вновь уселся за ноутбук клацать по клавишам.

      Закончив, он вновь подошел к Новикову, наблюдавшим за крысой.

      Крыса вновь изменилась в поведении и покорно вновь пошла пить из поилки, после чего страх вернулся, и она опять забилась в угол.

      – Погоди! Ты хочешь сказать, что ты заставил ее сходить попить оба раза? – с удивлением спросил Никита.

      – Именно! Я подал ей в мозг сигнал о том, что ей необходимо попить, и она его восприняла как свой собственный, поэтому и сделала то, что я ей велел!

      – Ты меня, мягко сказать, удивил, – сказал Никита, подвинув стоявший рядом стул, присел на него и внимательно осматривал крысу.

      – Я же сказал, что мне есть чем тебя удивить, – сказал довольный Павлов.

      – Удивил, надо сказать. Погоди, я заметил, что, когда она шла пить, у нее изменился взгляд, словно она на мгновение превратилась в абсолютно бездушную и безэмоциональную машину, это же явно как-то связано? – заинтересованно спросил Никита.

      – Ты вновь прав. Я не совсем корректно выразился, наверное. Я не совсем подал ей сигнал сходить попить, я подавил в ней ее собственный разум, инстинкты и вообще всю работу мозга.

      – Погоди, но она бы умерла, если бы ты полностью все подавил, она элементарно не смогла бы дышать, точнее не понимала бы, что ей нужно это делать.

      – И ты вновь прав. Мы написали, скажем так, программу, которая дает организму крысы все нужные команды для того, чтобы заставить мозг подать нужные импульсы и выполнить все действия для того, чтобы выполнить задачу, которую я написал для крысы. Я много крыс тут потерял, пока мы писали программу. И когда ты видел отсутствие эмоций у крысы – это, скажем так, проявилось исполнение задачи. Мы не писали лишних эмоций или задействования каких-то инстинктов. Пока мы просто научились заставлять крысу пить. Но, представь, какие границы нам это открывает! – воодушевленно сказал Павлов, подняв голову вверх, словно обращаясь к Всевышнему.

      После слов Павлова Никита внезапно наморщил лоб и, потирая висок, начал морщиться.

      – Что с тобой? – спросил Андрей, посмотрев на корчащегося от боли Никиту.

      – Да что-то резко голова заболела, – сказал Никита, прищурив глаза.

      Неожиданно в голове Никиты всплыли видения, которые ему были незнакомы.

      – Что-то тебя сильно скрючило, может таблетку дать какую-нибудь? – взволнованно спросил Павлов.

      – Да