Человек без тени. Кеннет Дун

дверь деликатно заглянул мистер Шимански, благоухающий свежей белой розой в петлице, чтобы убедиться, что я приступил к рабочим обязанностям, и поинтересоваться, нет ли у меня каких-либо вопросов.

      Я просмотрел дневник охраны за прошедшие дни. Как я предполагал, никаких происшествий, последняя запись датировалась вчерашним вечером, когда в начале одиннадцатого в отель заехал новый постоялец, некто по имени… тут я несколько минут всматривался в каракули на странице, предположив, что экспрессивный почерк принадлежит словоохотливому Доновану, а возможно и толстым пальцам Мактирни. Нового постояльца звали то ли Дакуинсом то ли Дагинсом. Он поселился в номере 404. Как я успел узнать, в «Гарнете» не требовали оплаты вперед с постояльцев, зато обязательно просили предъявить водительские права или другое удостоверение личности.

      Потом я запер кабинет и пошел прогуляться по отелю. Кухня была уже закрыта, бармен предлагал засидевшимся гостям напитки, но и он готов был сворачивать лавочку. Насколько я успел узнать, управляющий обычно целый вечер сидел в своем кабинете, проверяя счета и разбираясь с бумагами и хозяйственными проблемами. Только убедившись, что бар закрыт, а двери ресторана надежно заперты, Шимански поднимался на этаж выше в свой номер и не показывался уже до утра.

      В небольшом зале, расположенном в алькове между проходом в ресторан и основным холлом гостиницы, сидели три благообразных джентльмена. Двое склонились над шахматной доской, а третий угнездился в кресле чуть поодаль и делал вид, будто читал газету, хотя на самом деле с любопытством наблюдал за мной.

      Я вежливо всем кивнул, но тут один из игроков меня окликнул.

      – Эй! Юноша. Вы, да. Подойдите, – он требовательно постучал по столешнице. – Вы новый охранник?

      Я подтвердил.

      – Давно надо было избавиться от этого толстяка Мактирни. Проку от него все равно не было никакого, а хрипел при ходьбе будто Транссибирский паровоз. Как ваше имя? Стин? Откуда вы? По-моему, в вашем лице есть что-то монгольское. Среди ваших предков случайно не было татар?

      Я покачал головой, сообщив, что очень мало знаю о своих предках до их переезда в Америку.

      – Американцы! Фуй. Я могу проследить свой род до тринадцатого века, когда мой предок служил при дворе Ивана Грозного. Как можно не знать своего происхождения, что вы думаете, Хьюго?

      Я считал, что Иван Грозный жил вроде бы в шестнадцатом столетии одновременно с Тюдорами, но решил не поправлять старого белогвардейца. На вид ему было лет восемьдесят, все следы бурно прожитой жизни отпечатались на лице, а тощие длинные усы уныло свисали вокруг дряблого рта. Кроме того, Аксаков имел тот же недостаток, в коем только что уличил Мактирни – он был вопиюще толст. Это не была приятная полнота рантье на покое, а заметный избыточный вес, явно мешающий русскому: брюхо, стиснутое бархатным жилетом, едва позволяло дотягиваться до шахматных фигур. Зато его собеседник, видимо, тот самый английский аристократ, смотрелся не в пример лучше. Он был