Горькая вода. Анна Юрьевна Денисова

спросила она как-то старую няню.

      – Лукавый Бог слеп, Мириам, – ответила Пиа. – Часто мы совершаем поступки, не думая о последствиях. Зло нередко скрывается под личиной добродетели. Помни об этом.

      Она поведала историю, в которой Бог хитрости соблазнил Богиню смирения. В знак верности и любви он уговорил девушку отдать ему голос, чтобы та не могла рассказать об их связи. Но справедливый Бог Отец узнал и нашёл виновного, ослепил и обрёк на вечные скитания. Видя, как тот страдает, милосердная Мать решила помочь и подговорила Бога удачи, чтобы он, игрой на свирели, указал опальному Богу путь домой.

      Мириам покинула часовню и со всех ног бросилась в музыкальный зал. Она опаздывала на урок танцев уже на четверть часа. Анибал Лэло: высокий худой танцмейстер, непременно рассердится и наверняка нажалуется матушке. В день её совершеннолетия отец решил устроить бал и специально выписал столичного мастера. Тот был строг, но своё дело знал. Его метод кнута и пряника приносил плоды: пусть Мириам далеко ещё до примы балерины, но движения уже не напоминали болезненные конвульсии. Она же предпочла бы и вовсе обойтись без праздника, но кто её спрашивал.

      Проходя анфиладой комнат, Мириам заметила непривычное оживление: прислуга сновала взад-вперёд, суетясь и перекрикиваясь. На улице слышались голоса и лошадиное ржание. Она заглянула в холл, узнать в чём дело, как двери дома распахнулись. На пороге возник высокий мужчина в пыльном плаще и широкополой шляпе, в котором она с трудом признала Фабиана. От субтильного юноши не осталось и следа, он приосанился и раздался в плечах. Светлые волосы приобрели медовый оттенок, подбородок покрывала короткая щетина, лишь в сером взгляде мерцал знакомый хитрый огонёк. Он заметил её, и лицо озарилось, а возле глаз собрались весёлые морщинки.

      – Мири? – произнёс он хриплым, низким голосом.

      Сердце затрепетало подобно крыльям бабочки, губы тронула ответная улыбка, и она сделала робкий шаг навстречу.

      – Не хочешь поприветствовать брата? – он развёл руки в стороны, готовясь заключить в объятия.

      Секунда, и она бы бросилась к нему, но громкий возглас матери за спиной заставил прирасти к месту.

      – Фабиан, сынок! Ты вернулся!

      Мириам наблюдала, как леди Адалина обнимает сына, одаривая тёплой улыбкой. Целует обветренные щёки, не скрывая слёз радости. Тот смотрел поверх материнского плеча смущённый и раздосадованный. Мириам отвела взгляд и громко вздохнула. Мать, наконец, обратила на неё внимание и смерила колким взглядом. Так смотрят на муху, посмевшую омрачить своим появлением званый ужин.

      – Разве у тебя сейчас не должен быть урок танцев?

      – Я как раз собиралась, матушка…

      – Господин Лэло крайне тобой недоволен. Бал через два дня, а твои успехи оставляют желать лучшего.

      Мириам поймала сочувственный взгляд брата, сделала книксен и поспешила на занятия. Урок со строгим танцмейстером казался теперь сущим