Ева в деле!. Ирина Муравская

― это хорошо. Не заиграйся только. Чтоб потом не пожалеть.

      – Тю. Угрозы? Как не спортивно, ― закусив лимон, ко мне снова наклоняются. Угощают.

      Мимолётно соприкасаемся губами, когда я забираю его.

      Ммм. Сладко и кисло одновременно.

      Интересный микс.

      – Почти поцелуй, ― замечаю.

      – Почти.

      – Повторим? С продолжением?

      – Я бы повторила, но я ведь не настолько хороша, чтобы бегать за мной, умоляя о сексе.

      Сначала не понимаю, а потом… понимаю.

      И снова начинаю хохотать.

      Вот честно, в последний раз я так много смеялся с девушкой… Ещё в универе, наверное.

      – Вот оно что. Оскорбилась, значит, и решила проучить.

      – Ты против? ― кружка отставляется в сторону, а смех застревает поперёк горла, когда её губы замирают возле моего уха. ― Не сопротивляйся, тебе понравится, ― шепчет она тихо, прикусывая мочку уха. Мать твою…

      Чуть влажный, обжигающий поцелуй в пульсирующую вену на шее заставляет напрячься.

      Второй ― сглотнуть.

      Третий…

      От третьего соображалка даёт сбой, потому что в ход идут шаловливые женские пальчики, скользящие по груди. Ниже и ниже.

      Мать твою дважды…

      Её откровенные заигрывания без капли робости словно ушат ледяной воды: вызывают кислородное голодание и аритмию. Доводят за считанные секунды до ломки, какая бывает при ознобе, но самого озноба нет. Его заменяет распаляющийся жар: в висках, в грудной клетке и в трусах.

      Чистая физиология, страсть и похоть.

      – Развяжи, ― сипло требую.

      Или прошу, не знаю. Сам не понял.

      – Зачем? ― завожусь не только я, Ева сама входит в раж. Нависает сверху и смотрит прямо в глаза, пока вторая рука расстегивает пуговицу на брюках и заползает под резинку боксеров, встречаясь с подрагивающим от нетерпения членом. ― О, тебе настолько нравится? Как мило.

      – Развяжи, ― уже не прошу и не требую, а рычу.

      – А иначе?

      Рейки в изголовье трещат, но не поддаются. Кровать из красного дуба, сделанная на заказ, соответствует качеству ― не выломаешь так легко. Быстрее кости в запястьях переломаю.

      Ладно, попробуем по-другому.

      – Пчёлкина, ты попала.

      – Сказал мне привязанный к собственной койке парень. Беззащитный и беспомощный, ― мурлычат томно, с упоением наслаждаясь своей находчивостью.

      Преждевременно и опрометчиво, родная. Мой мозг хоть и коротит по-чёрному, но она заблуждается.

      – Такой уж беззащитный? По-моему, я в очень даже выгодном положении. Совет дать? Если твоя цель, чтобы я кончил ― сожми его покрепче и чуть ускорься. Ртом тоже можно поработать, не откажусь.

      Что и следовало доказать.

      Дразниться в холостую и дальше ей становится не интересно. Женская ладонь исчезает из трусов. Вместо этого на моей груди уютно пристраиваются, подложив скрещенные руки под подбородок.

      – Вы с Дашей спали?

      Какой резкий перескок темы.

      – Было пару раз.

      – И как она?

      – Ради чего интересуешься? Из любопытства или самоутверждения?

      – Именно.