Макунаима, герой, у которого нет характера. Мариу ди Андради

что иссушаешь дожди,

      Сделай так, чтобы ветры моря-океана

      Ворвались на мою землю

      И тучи прогнали прочь,

      И тогда треклятая моя станет

      Светить ярко в ясном небе!..

      Укроти воды всех рек,

      Чтобы я, в них купаясь,

      Мог забавляться с моею треклятой,

      А она бы в них для меня отражалась!..

      Так он пел. А затем слезал с дерева и рыдал на плече Маанапе. Жиге, всхлипывая от печали, подкладывал хворосту в огонь, чтобы герой не замерз. Маанапе, глотая слезы, взывал к белочке Акутипурý, сове Мурукутутý, жабе Дукукý – ко всем этим хозяевам сна, приговаривая так:

      Белочка-агути,

      Дай своего сна кусочек

      Макунаиме,

      Ведь он грустит сильно очень!..

      Потом он искал у героя клещей и убаюкивал его. Герой расслаблялся, успокаивался и крепко засыпал.

      На другой день путники вновь отправлялись в глухие леса. И неотрывно следовала за Макунаимой свита красных ара и нандайя.

      Шли они, шли, и вот однажды ранним утром, когда заря только-только начинала прогонять темноту, они услышали далекий девичий плач и отправились разузнать, в чем дело. Шли они полторы лиги и, наконец, увидели скалу, плачущую горючими слезами водопада. Макунаима спросил у скалы:

      – Ты плачешь? Почему?

      – Потому, что кончается на «у»!

      – Расскажи, в чем дело.

      И скала рассказала, что с нею приключилось.

      – Да будет вам известно, что я дочь вождя МешоМешойтики, что на наречии моего племени означает Ползучка-Ползунок, а сама зовусь Найпи. Я была самой красивой девушкой племени, и все вожди соседних племен хотели спать в моем гамаке и отведать моего мягкого тела. Но когда они приходили ко мне, я кусала и пинала их ногами того ради, чтобы проверить их силу. Ни один не выдержал, и все они отправились несолоно хлебавши восвояси.

      Мое племя находилось под игом черного змея Капéя, что живет в глубокой темной пещере вместе с большими муравьями. Каждый год в ту пору, когда деревья ипé, растущие на берегу реки, покрывались желтыми цветами, змей приходил в деревню выбрать невинную деву, которая должна была ночевать с ним в его набитой скелетами пещере.

      Тем утром, когда мое тело впервые заплакало кровью, требуя мужской силы, на плетеные пальмовые листья моего шалаша сел филин и прокричал страшным голосом, а потом пришел Капей и выбрал меня. Деревья ипé переливались желтым блеском, все эти цветы упали на плечи плачущего воина Тицатэ, который служил моему отцу. В деревню пришла печаль, подобная полчищам черных муравьев, и стало тихо так, что самой тишины не было слышно.

      Когда старый колдун вновь вынул из ямы ночную тьму, Тицатэ собрал все упавшие цветы и пришел с ними к моему гамаку в последнюю мою свободную ночь. И тогда я укусила Тицатэ.

      Кровь брызнула фонтаном из прокушенного запястья, но юноша не обратил на это никакого внимания, а лишь издал любовный стон и заполнил мне рот цветами, так что я не могла больше кусаться. Тицатэ забрался