Возмездие Сандокана. Возвращение Момпрачема. Эмилио Сальгари

бриллиантами и изумрудами выложены были какие-то цифры. Он неторопливо достал папиросу, раскурил ее, выпустил облачко ароматного дыма и сказал:

      – Итак, продолжим разговор.

      – Мы треплем языками уже полчаса, господин Теотокрис, а толку чуть.

      – Сам виноват. С другой стороны, я ведь никуда не спешу.

      – Что вам от меня нужно?

      – Сведения о местонахождении махараджи, а также о том, почему он оставил свое царство и что забыл в здешних лесах.

      – Я вам уже ответил. Он где-то в джунглях.

      – Видишь ли, этого недостаточно. Требуются указания поточнее. Мне известно, что их всего трое.

      – Зато стоят они трех сотен.

      – Да хоть трех тысяч! Достаточно мне щелкнуть пальцами, и в бой пойдут десять тысяч даяков.

      – Кто же вам даст такое войско? – усмехнулся Каммамури.

      – Белый раджа Кинабалу.

      – Он назначил вас своим главнокомандующим?

      – Может быть. Не твоего ума дело. Нынче я сильнее, и точка.

      – Э-э-э, господин, не переоценивайте себя. У махараджи Ассама, Малайского Тигра и моего хозяина тоже найдутся воины. Плевать им на ваших даяков.

      – Пусть ваши воины сперва попробуют выбраться с острова. Ничего, рано или поздно голод заставит их переправиться на берег, где они и найдут свою смерть.

      – Не забегайте так далеко вперед, господин Теотокрис. В реке полно крокодилов и черепах, с голоду никто не помрет, уверяю. Эти люди способны питаться даже листвой.

      – Кто же вы такие, черт вас побери?! – заорал разъяренный грек.

      – Мужчины, способные на все.

      – Дьявол тебя побери! Хорошо, поглядим, долго ли ты сам протянешь на одних листьях, сидя в «вороньем гнезде»[52].

      – Попробую, хотя и не понимаю, о чем речь, господин бывший фаворит бывшего раджи Ассама.

      – Тысяча чертей! Теперь, кажется, это ты взялся шутить и издеваться?

      – Я? Ну что вы! Перед вами скромный слуга, не имеющий привычки подтрунивать над сильными мира сего.

      – Тогда заканчивай со своей клоунадой.

      – Вы о чем?

      – О твоих попытках уйти от вопроса.

      – Я совсем запутался, ума не приложу, что вы имеете в виду.

      – Отвечай, бесовское отродье, где прячется махараджа!

      – Расспросите застреленного буйвола. Откуда мне знать, куда он меня завез? Я упал с дерева прямо на спину рогатой скотины, несшейся по лесу не разбирая дороги, и вот очутился тут.

      – А твои товарищи?

      – Им повезло больше, они удержались на дереве. Видимо, половчее меня будут. Вот вам чистейшая правда.

      – Да, на правду похоже. Во всяком случае, мы с Насумбатой собственноручно пристрелили того буйвола. Он рухнул под пулями, что твоя спелая груша. Жаль, не удалось притащить его сюда, пропадет гора мяса. Теперь буйволятиной полакомится кое-кто другой, но он же угодит в ловушку.

      – Кто?

      – Полегче, приятель. Греки не болтают о своих планах с первыми встречными. Значит, ты не знаешь, где сейчас махараджа с товарищами?

      – Нет.

      Теотокрис

52

«Вороньим гнездом» обычно называют наблюдательный пост на мачте корабля в виде открытой бочки.