Восстание в пустыне. Томас Лоуренс Аравийский

так, что они еле-еле двигались. Телохранители были в самых разнообразных одеждах; не менее великолепно выглядели верблюды в своих пышных уборах. Наш сверкающий поток заполнил всю долину. Опасность для Янбу, пока мы стремились в Ваджх, была велика, и было бы благоразумнее вывезти оттуда склады. Бойль дал мне эту возможность, сообщив, что «Гардинг» будет приспособлен для перевозки. Это было индийское военное судно, и в его нижней палубе имелись большие четырехугольные трюмы вровень с поверхностью воды. Капитан Линберри открыл их для нас, и мы спрятали там восемь тысяч ружей, множество комплектов амуниции, тысячи снарядов, большие запасы риса и муки, две тонны взрывчатых веществ и весь наш керосин – все вперемешку, как письма в почтовом ящике. Никогда еще это судно не имело на борту и тысячи тонн груза.

      Бойль явился, горя нетерпением узнать новости. Он обещал, что «Гардинг» будет служить во все время военных действий, чтобы сгружать воду и продовольствие в случае надобности; это разрешало наше главное затруднение. Флот уже стягивался, налицо была половина кораблей Красного моря. Ждали прибытия адмирала, и на каждом судне шла подготовка к его встрече.

      Но я втайне надеялся, что сражение не состоится. У Фейсала было приблизительно десять тысяч человек – достаточное количество, чтобы заполнить всю область билли вооруженными отрядами. Можно было с уверенностью сказать, что мы возьмем Ваджх; опасались только, чтобы отставшие от войска не умерли от голода или жажды в пути.

      Абдулла приветствовал план о продвижении к Аису. В тот же день пришли известия, принесшие мне успокоение. Ньюкомб, полковник регулярных войск, назначенный в Хиджаз в качестве начальника нашей военной миссии, прибыл уже в Египет, а двое его штабных офицеров – майоры Кокс и Виккери – уже находились в пути через Красное море, чтобы присоединиться к экспедиции.

      Бойль взял меня с собой на «Сува», чтобы ехать в Ум-Ледж, и мы сошли на берег узнать новости. Шейх сказал нам, что Фейсал должен приехать в тот же день в бир Эль-Вахейди в четырех милях от моря, где имелась вода. Мы послали ему известие и прошли к крепости, которую бомбардировали с «Фокса» несколько месяцев тому назад. Ныне она являла собой груду щебня, и Бойль, посмотрев на развалины, сказал:

      – Мне прямо-таки стыдно, что я снес с лица земли эту гончарню.

      Это был настоящий офицер, деловитый, работящий и исполнительный, иногда несколько нетерпимый к неудачникам.

      Пока мы стояли около развалин, четверо седых, оборванных деревенских старшин подошли к нам и попросили разрешения говорить. Они сказали, что несколько месяцев тому назад неожиданно подошло двухтрубное судно и разрушило их форт. От них теперь требовали отстроить его заново для полиции арабского правительства. Не смогут ли они попросить у великодушного капитана этого мирного однотрубного судна немного бревен или какого-нибудь другого материала для постройки? Бойль нетерпеливо слушал их длинную речь и огрызнулся на меня:

      – В