Песнопение бога. Рина Харос

сопровождающего к месту проведения ритуала.

      – Пора.

      Я молча вышла из комнаты быстрым шагом, пройдя мимо Ареса. Сердце гулко билось о ребра, от чего каждый вздох болезненно отзывался во всем теле. Посыльный, ускорившись, поровнял со мной шаг и протянул согнутую в локте руку. Его безжизненные глаза белесого цвета изучали меня.

      – Я никому не желал такой судьбы, как ваша. Но я лишь исполняю приказы. Простите, если сможете.

      – Все… хорошо, Арес. Все хорошо.

      Я вложила ладонь в его согнутую в локте руку, слегка сжав ткань балахона. Если Арес и почувствовал мой страх, то виду не подал. Несмотря на кровожадную сущность, он был как друг, который изредка подставлял свое плечо. Однажды вендиго вспорол брюхо оборотню, гнавшемуся за мной в лесу. В тот момент Арес, руки которого были в крови, невинно улыбаясь, протянул ладонь. Я приняла его помощь, безмолвно благодаря. Как и сейчас.

      Мы вышли на прогалину и направились к жертвеннику, дорожка к которому была вымощена ядовито-желтыми цветами, истощающими запах разложения. Я задышала через раз, стараясь заглушить рвотные позывы и твердо шагать вперед.

      Сквозь деревья проглядывалось каменное строение в форме полукруга, вход в которое напоминал арку. Внутри стоял невысокий пьедестал. Деревья, подобно стражам, окружали со всех сторон, не позволяя покинуть место ритуала. Статуи богов располагались по четырем сторонам света: юг – Зевс, север – Аид, восток – Посейдон, запад – Персефона. Правитель подземного царства открыто высказался, что нашлет на смертных и существ своих подданных, что растерзают тела, не оставив даже кости, если рядом не будет его суженой. Олимпийцы олицетворяли смирение: склоненные головы, опущенные руки вдоль тела, на лицах – боль и принятие, а богиня характеризовала власть: высоко поднятый подбородок, руки разведены в стороны, словно вызывая силы природы, подол платья точно развевался от ветра, который нес перемены. Запуганные жители сделали ее могущественнее мужчин, что властвовали на небе и водах, лишь бы отвести беду от собственных душ, которые в одночасье мог забрать правитель подземного царства.

      В руках Зевса – молнии, Аида – охапка проклятых душ, Посейдона – капли воды, стекающие с ладоней. Трава у ритуального пьедестала давно окрасилась в темно-багровый цвет – запекшаяся кровь дриад, которые отдали свои магию и жизнь. Но мое внимание привлекло другое – две нимфы стояли рядом с жертвенником, сами напоминая изваяния.

      Древние.

      Во время ритуала часть магии дриад они забирали себе, подпитывая собственные силы, а оставшиеся крохи направляли на возрождение мертвого дерева, из коры которого в дальнейшем создавались амулеты, блокирующие дар. Взращенные плоды ценились очень высоко, поскольку из их сока делали эликсиры молодости и красоты. Но расплата за это была слишком высока.

      Дриада, названная избранной, чей дар признали достойным, подвергалась зверским пыткам во время ритуала. Сначала на спине острым кинжалом