Последний министр. Том 3. Валерий Гуров

рискнул предположить – как будет строится завтрашний разговор генерала Алексеева с Государем. Министр внутренних дел сошёл с ума и своими действиями паразитирует работу общественных организаций. Ну а дальше по тексту – ставит под угрозу весеннее наступление армии и грядущую союзническую конференцию. И вообще сумасшедший Протопопов попросту выставляет Россию перед союзниками полными идиотами, у которой правая тука не ведает, что делает левая пятка.

      – Я то может и помолчу, Александр Дмитриевич, но я надеюсь, что вам более чем понятно, что Алексеев настроен решительно и может так случится, что в скором времени и мне, и вам, милостивый государь, придётся замолчать навсегда? – оживился Голицын. – Ну или вешать в тех местах, где нас с вами никто уже и слушать не станет – я про каторгу, господин министр!

      – Боитесь, Николай Дмитриевич? – Протопопов улыбнулся в ответ.

      Сложил телеграмму, отдавать листок Голицыну не стал. Оставил себе – спрятал во внутреннем кармане пиджака.

      – Боюсь, – честно признался премьер. – Когда Алексеев узнаёт, что сталось с некоторыми его дружками, как Гучков… страшно подумать, что будет тогда.

      Голицын аж поёжился.

      – Бойтесь. Но только учтите, что если вы хотите что-то исправить, то уже сейчас от слов на необходимо переходить к действиям, – заметил Протопопов.

      – Что вы предлагаете делать? – тотчас откликнулся премьер. – Извольте обьяснить, я крайне туго соображаю сейчас, прошу простить.

      В этот момент в допросную заводили господ Гучкова, Чхеидзе и Керенского. Протопопов кивнул в из сторону.

      – Видите голубчиков? У меня на руках признание Милюкова, что эти твари надумали совершить цареубийство. И моя задача выбить из них это признание. Вы в деле?

      – Но ведь Алексеев докладывает, что… ваша… деятельность является подрывной и парализует общественные организации, – шептал Голицын. – Господа руководители общественных организаций арестованы и находятся в тюрьме в столь непростой момент, а Александр Иванович ещё и покалечен… прости господи. Вы ведь понимаете, Александр Дмитриевич, что в их отсутствие в общественных организациях начнётся передел власти, что опять-таки все разрушит!

      – Повторяю, Николай Дмитриевич – единственной целью Гучкова и ему подобных нелюдей является свержение самодержавия и если говорить о войне и союзниках, то они спят и видят, чтобы показать неумелость нашего Государя управлять Россией в столь непростое время. Итак – вы в деле?

      Голицын ничего не ответил, но вздрогнул – из-за того же Гучкова, который был достаточно близок с Алексеевым, могли начаться самые серьёзные неприятности. Николай Дмитриевич слишком хорошо это понимал. Поэтому при виде Гучкова даже побледнел.

      – Проблемы не будут решены, пока премьер тряпка, а вы, уж извините, Николай Дмитриевич, производите именно такое впечатление, – процедил Протопопов. И выдержав паузу, добавил. – Вот вам ещё вопрос на засыпку, мой хороший, как вы думаете – если показания Милюкова подтвердятся и выясниться,