Девушка с характером. Анне Якобс

удовольствием, барышня. Украсить коричневой лентой?

      – Нет, ленты не нужно. Уже и так хорошо. Спасибо, Мария.

      – Как пожелаете, барышня.

      Разве справедливо, что именно она была склонна к полноте? Мама никогда не была толстушкой, у нее и сегодня была фигура девушки. Однажды она удивила своих дочерей, показав им платье своей юности, ужасно старомодное одеяние из темно-красной бумазеи с расклешенной юбкой и кружевной отделкой. Она хранила это платье, потому в нем познакомилась с папой. Элизабет нашла его уродливым, но оно подходило маме по размеру, как и тогда. Родив троих детей, мама сохранила фигуру.

      Выйдя из комнаты, Элизабет увидела, как Китти спускается по лестнице. Легкой парящей поступью, как если бы она бежала по облакам. Это странное создание по большей части пребывало в полусне. Но какой же стройной была ее сестра, какой необыкновенно изящной! А силуэт – будто вырезан из журнала мод. При этом Китти было совершенно не важно, что на ней надето и как убраны волосы.

      Она бы охотно променяла свою жизнь на вилле на Париж, где хотела учиться живописи. Сидеть с мольбертом на улице, как молодые художники. Однажды услышав эти планы, мама сумела сохранить присущее ей самообладание, тогда как отец впал в ярость и назвал дочь «неблагодарной глупой курицей».

      Элизабет последовала за своей сестрой на второй этаж, толстые ковры на лестнице заглушали шаги, и Катарина не услышала, что за ней идет сестра. Она была целиком в своих мыслях. Элизабет думала о том, как Китти сегодня вечером будет сидеть за столом. Там же будут добрые знакомые матери фон Хагеманы, деловые друзья отца. Ей стало душно. Причиной мог быть узкий корсаж. А также лейтенант Клаус фон Хагеман, который будет сопровождать своих родителей на ужине и которому придется наконец объясниться.

      Эльза отворила Элизабет дверь в столовую, видимо, пожилая служанка будет и еду подавать. Для бедных родственников не стали задействовать Роберта, он в ливрее и белых перчатках будет обслуживать гостей за ужином. Элизабет поздоровалась с натянутой вежливостью и извинилась за опоздание. Она последней села за стол, после чего Эльза принесла суп. Говяжий бульон с омлетом. Элизабет со злорадством покосилась на сестру. Она знала, что та ненавидит бульон да и вообще едва прикасается к мясу.

      – Как ты себя чувствуешь, дорогая Китти? – спросила тетя Хелена. – Ты выглядишь уставшей.

      Катарина рассеянно помешивала суп. Элизабет было видно, что веки сестры слипаются.

      – Китти?

      Тут она вздрогнула и открыла глаза.

      – Простите, тетя. О чем вы спрашиваете?

      Мама нахмурилась, и Катарина подобралась под ее пронзительным взглядом. Она смущенно улыбнулась.

      – Я сказала, что ты выглядишь уставшей, дитя, – терпеливо повторила тетя Хелена.

      – Извините, тетя, я не прислушивалась. Я сегодня сильно устал.

      – Я так и сказала, – с легким раздражением подтвердила тетя Хелена.

      Элизабет храбро подавила