Kasha. Бессистемный сборник рассказов. Олег Владимирович Батухтин

а потом все меньше и меньше. Наверное, к старости месяц будет казаться секундой…

      – Ну хватит, – хмуро прервал Дэн.

      – Время вечно, но не для нас, чувак…

      – Тебе переебать? – когда Змей начинал вести беседы в подобном настроении, Дэн всегда бесился, как сатана в котле.

      Змей помолчал, задумчиво глядя на проносящийся в окне пейзаж.

      – С тобой не поговоришь как с другом, – грустно изрек Змей, – мотель-отель… Заладил. Через десять километров будет неплохое местечко. Там дешево. С батей разок там ночевал, когда в Москву гоняли. Гостиница «Пшекруй».

      Какое-то время друзья ехали молча, провариваясь в своих путаных мыслях. Дэнчик раздумывал о том, какими именно тряпками прикрыть труп девчонки, чтоб ее не обнаружили ненужные любопытные глаза. Окна «Уазика» никогда не знали, что такое тонировка. Змей же думал о ничтожности своей жизни по сравнению с жизненным путём видимой вселенной. Результаты этих измышлений его слегка угнетали.

      Как нельзя кстати заиграла композиция So Much Trouble in My Mind Джо Куотермана. Но друзья не могли по достоинству оценить иронию ситуации, особенно в одурманенном состоянии. Впрочем, такая возможность была им недоступна и на трезвые головы, учитывая то, что английский они знали на уровне первоклассника.

      Тем временем на горизонте появилась мигающая неоновая вывеска. «Пшекруй. Еда, пиво, сон».

      – Да, детка! – радостно воскликнул Змей.

      Дэнчик кивнул и стал снижать скорость, чтобы аккуратно вписаться в поворот.

      Возле гостиницы стояло всего две фуры. К радости Дэна, это означало, что внутри заведения совсем мало людей. Водитель аккуратно вырулил на стоянку и припарковал «буханку» рядом с огромным грузовиком с надписью «MAN» на радиаторной решетке. Дэн заглушил двигатель и протянул руку, чтобы выключить магнитолу.

      – Стой! – крикнул Змей, – мне нравится эта песня, давай курнем напоследок. Под такую музыку – грех не пустить дымный кружочек!

      С этим Дэн не мог не согласиться, ведь из динамиков играла старая добрая Harlem Underground Band свою неподражаемую песню Smokin' Cheeba Cheeba.

      – Сука, бля, соул – сказал Дэнчик, сунув в рот косяк.

      – Как назовем девчонку? – Змей задумчиво почесал затылок.

      – Ты что? Придурок, она мертва!

      – Живая она или мертвая, нам проводить с ней время, еще, может, пару суток тусоваться, – спокойно и рассудительно заметил Змей, – мне проще называть ее по имени. Как её зовут нам не сказали… Суки бессердечные…

      – Ну ладно, допустим, что-то в этом есть, – неохотно согласился Дэн, – ну и что ты предлагаешь?

      Змей поскреб щетину. Борода у него, несмотря на смуглость кожи, росла редкими светлыми волосинками, и белесая поросль ярким пятном сверкала с его темного лица.

      – Давай назовем ее Клава, – ответил, наконец, Змей.

      – Тупое имя, конечно. Но мне поебать. А с чего вообще?

      – Мне очень нравится Клаудия Шиффер, – серьезно ответил друг, – но имя какое-то… Не родное… Не нашенское.

      Дэнчик устало