Душа Птицы. Петр Немировский

всех ламп, тут же ложился на кровать, не переставая возмущаться. А для тех, у которых эта искра здраво-трезвомыслия уже погасла и вид гиганта Стивена не производил должного эффекта, вызывали госпитальную полицию.

      Из этой зоны пациенты отправлялись в разных направлениях: одни – в «гнездо кукушки» – в психбольницу, других – в цепях и наручниках, полиция увозила обратно в полицейские участки или тюрьмы, третьих транспортировали в отделение детоксификации. А были и такие, кто, отлежавшись в отделении и получив лекарства, приходил в норму и уходил домой. В мою задачу входило выполнять обязанности так называемого координатора-диспетчера: вместе с врачами я решал, куда отправить «жёлтый халат».

      Одно из суеверий всех работников «скорой помощи» – ни в коем случае не произносить вслух: «Сейчас здесь спокойно». Даже если в отделении большая часть кроватей пусты и так тихо, что пролети муха – будет слышно её жужжание, ни в коем случае нельзя произносить фразу: «Сейчас здесь спокойно». По незнанию я пару раз нарушил этот святой запрет, брякнув: «Сейчас здесь спокойно». И на меня сразу же зашикали коллеги: «Замолчи! Зачем ты говоришь ЭТО?!» Потому что, как на мирный посёлок неожиданно налетает ураган и за несколько минут меняет его до неузнаваемости, так и в «скорой»: только что всё здесь было тихо-спокойно и почти пусто, как вдруг – все кровати заняты, чистые белые простыни заляпаны кровью и грязью, воздух отравлен запахами рвоты и мочи, полиция с санитарами усмиряет одного психозного пациента в «жёлтом халате», а другому врач впрыскивает лекарство, чтобы спасти его от передозировки.

      ***

      Такова вкратце была обстановка на моём новом рабочем месте. Пациенты в «жёлтых халатах» мне были понятны, с такими я имел дело прежде. Но стресс в «скорой» госпиталя был несопоставим с нагрузками в маленькой амбулаторной клинике, где я работал до недавнего времени. Первое время я плохо спал, ел как попало, потерял в весе.

      Но странное дело – при всём при том мне это место с каждым днём нравилось всё больше. В конце смены я плёлся в офис, чтобы выпить там кофе, сделать несколько последних телефонных звонков и заполнить некоторые бумаги. Я шёл по длинному ярко освещённому коридору, кивая идущим навстречу врачам, медсёстрам и полицейским. И вспоминал, как познакомился с доктором Харрисом на берегу солт-марша, когда поймал судьбоносную акулу. И в мои ноздри неожиданно проникали запахи морской соли, песка и водорослей.

      Мой отец

      После работы я иногда ездил к своему отцу, он снимал квартиру в благополучном районе Бруклина – Бэй-Ридж. Отец недавно перенёс третью – одну за другой – операцию на сердце и нуждался в уходе.

      До недавнего времени мы мало с ним виделись и мало общались даже по телефону – с тех пор, как он развёлся с мамой и, оставив нас, ушёл к другой женщине. В то время, когда отец нас бросил, мне было 15 лет. Тогда я был рад его уходу, так как наконец