Полёт не туда. Книга вторая. Харитон Байконурович Мамбурин

основном именно из-за третьей версии репутация монаха среди Бессов Вавилона была ниже плинтуса. Его каждый первый считал ловким хапугой, пристроившимся на хлебное место…вперед его любимого. И защищающим свое тепленькое местечко, где у него живет золотая курица, несущая золотые яйца, с особой жестокостью. То, что из дома архимага периодически выходят стражники, несущие скованных Бессов к Черному Ходу, подогревало антипатию большинства. "Да, пусть он убийца, вор, предатель, да хоть маньяк, пожирающий младенцев, но это же, сука, землянин! Наш! Свой! Какого черта его посылают на вечные пытки в Дикий Лес из-за того, что он себе позволил лишнего с какими-то компьютерными программами?" – именно так высказался один из приятелей Барина в баре, который славился достаточной шириной своего входа, чтобы пропустить здоровенного медведя. Ломов был не согласен с подобной сентенцией, но популярности в народе ей было не занимать.

      Тем временем монах добрался до своей волшебницы, и та привычно вскарабкалась ему на шею. Тот не менее привычным жестом положил свои ладони на открытые коленки девушки и развернулся лицом к возбужденно галдящей черной стае варстарфов. Возле девушки в воздухе проявился висящий острием вниз двуручный меч, изрезанный рунами с нелепо огромным синим камнем на рукояти.

      – И где она тут воду возьмет? – задумчиво пробормотал стоящий рядом с капитаном дирижабля сержант-скрытник. Что Магия Воды единственная условно-боевая школа, известная золотому архимагу, знала, наверное, даже самая последняя собака в городе.

      – Херней маются, – скептически хмыкнул Барин и.. замолчал, увидев, как тело волшебницы покрывается толстым слоем сверкающей под солнцем воды. За пару секунд японка облеклась в толстый водяной слой, закрывающий все кроме лица, а между ее рук закрутился водоворот белой энергии.

      – О! Значит что-то будет! – сменил гнев на милость бывший друид и перевел внимание на других членов экипажа. Бессы выстроились у борта судна, готовые дать залп, как только птичья армада приблизится на достаточное расстояние. Мимо мохнатой лапы капитана с негодующим мявом пронесся чей-то белый и почему-то абсолютно мокрый кот.

      Архимаг всё же начала первой. С ее рук срывались почти прозрачные и бешено вращающиеся диски льда, уносящиеся по прямой к стае летающей гадости. Один раз в десяток секунд девушка запускала новый диск, с хрустом и смаком разрубавший пару-тройку птичьих тушек, который потом взрывался острыми осколками, калечащими как бы не с десяток птиц сразу.

      Она успела выпустить всего с пяток таких дисков, как захлопали тетивы луков и арбалетов команды. Птицы посыпались вниз десятками, но их число все равно было слишком велико, чтобы потерпеть поражение от двух-трех удачных залпов. От тотального засирания едким птичьим мнением "Вавилонскую Блудницу" принялись спасать враги всего живого, что имеет длинные хрупкие крылья – аэроманты корабля.

      Взвыли наколдованные ветра, сплетающиеся в причудливые тугие