После этого. Элейна Брусас

таблетку. Или несколько. Часы на тумбочке показывают восемь – всего восемь. Нужно сваливать отсюда.

      Я наклоняюсь к туалетному столику Ро и фоткаю, как она красит губы. Задеваю попой ее духи, роняю на пол, Талия ржет, я брызгаю себе на запястья.

      – М-м-м, а что это такое?

      – «Ж'адор». – Ро старательно изображает французское произношение.

      – Фу, прыщ какой вскочил, – жалуется Талия.

      – Хочешь, выдавлю? – предлагает Пас, придвигаясь к Талии поближе и разглядывая ее кожу.

      – Отвали, ненорма! – орет Талия.

      – Ну вы вообще, – говорю я и морщусь.

      – А я люблю выдавливать, – сообщает Пас.

      – Можно возьму твой консилер? – спрашивает Талия.

      – Не обломится, колонизаторка, у меня только для моего оттенка кожи, – отвечает Ро и закатывает глаза.

      Пас пожимает плечами, а я роюсь в сумке, выуживаю почти пустой тюбик и передаю Талии. Еще раз проверяю, не пришло ли сообщение от Поппи.

      – Достали меня Исайя и его козлищи-друзья, – говорю я – понятное дело, имея в виду Эдисона. Смотрю на Талию, но ей все пофиг, она пялится в зеркало и подмазывает подбородок.

      – Зато у Исайи дом что надо, и к нему сегодня люди придут, так что не вякай, подруга, – говорит Пас и показывает мне язык, а я ее фотографирую.

      – А Поппи где? – спрашивает Талия.

      Все смотрят на меня. Я показываю пустой экран телефона и пожимаю плечами.

      – Без понятия, – говорю я.

      – Она тебе не ответила? – удивляется Пас.

      – Я ей раз двадцать написала. Мы днем собирались встретиться – и ни фига.

      Какое-то странное молчание. Непонятный пустой миг, будто без воздуха. Поппи так долго нас всех объединяла. Все смотрят на меня – типа я-то должна знать, где она, но Поппи мне не отвечает. Я снова пожимаю плечами.

      Ро встает и кружится – косички взлетают, юбка облегает попу.

      – Я как, похожа на шлюху? – спрашивает она. Складывает губки бантиком – бордовые и блестящие на фоне темной кожи.

      – До определенной степени, – говорит Талия.

      На ней комбинезон с узорчиком. Мне он нравится больше моего летнего платья. Она замечает, что я ее разглядываю.

      – Чего?

      Я слегка раздуваю юбку.

      – На тебе бы клево смотрелось!

      – У меня лифчик неподходящий, – говорит она.

      – Поменяемся! Ну давай, размер у нас один, а тебе больше пойдет, чем мне.

      Она смотрит на меня, прищурившись.

      – Вирджиния, нам уже не одиннадцать лет.

      В одиннадцать мы менялись одеждой и играли, будто мы близнецы. В те времена дружить было проще. Мне не приходилось бороться за каждую улыбку.

      – Как хочешь! Просто хотела сделать тебе одолжение.

      Пас (она сидит на кровати) закатывает глаза – но я знаю, что не в осуждение. У нас принято проявлять заботу друг о друге. У нас принято хорошо выглядеть и тащиться от того, что мы хорошо выглядим, и то, что мы от этого тащимся,