Мне бы хотелось, чтобы меня кто-нибудь где-нибудь ждал… (сборник). Анна Гавальда

изумительное.

      Заметно взбодрившись, мой прекрасный принц, когда подали кофе, пересел поближе ко мне.

      Так близко, что теперь он знает точно: на мне чулки. Он почувствовал маленькую застежку у бедра.

      А я знаю, что в эту минуту он не помнит, где живет.

      Он приподнимает мои волосы и целует сзади в шею, в ямку на затылке.

      Он шепчет мне на ухо, что обожает бульвар Сен-Жермен, обожает бургундское вино и черносмородиновое мороженое.

      Я целую тот самый порез. Весь вечер я мечтала об этом и теперь отвожу душу.

      Кофе, счет, чаевые, наши пальто – все это мелочи, мелочи, мелочи. Мы вязнем в мелочах. Наши груди разрывает от волнения.

      Он подает мне мой черный плащ и тут…

      Отдаю должное мастерству – вот это артист, браво! Очень ловко, почти незаметно, точно рассчитано и классно проделано! – опуская его на мои обнаженные плечи, беззащитные и нежные как шелк, он нашел-таки необходимые полсекунды и идеальный угол наклона головы к внутреннему карману пиджака, чтобы взглянуть на дисплей своего мобильника.

      Я прихожу в себя. Мгновенно.

      Предатель.

      Неблагодарная скотина.

      Что же ты наделал, идиот?

      О чем ты думал, когда мои плечи были такие округлые, такие теплые, а твоя рука так близко?!

      Какие дела оказались для тебя важнее, чем моя грудь, открытая твоему взгляду?

      На что ты отвлекся, когда я должна была ощутить твое дыхание на своей спине?

      Неужели твоя чертова штуковина не могла подождать? Возился бы с ней потом, после того как у тебя все произойдет со мной!

      Я застегиваю плащ до самого верха.

      На улице холодно, я устала, и меня подташнивает.

      Я прошу его проводить меня до ближайшей стоянки такси.

      Он в панике.

      Вызывай службу спасения, приятель, телефон у тебя есть.

      Но нет. Он не дрогнул.

      Как будто так и надо. Вроде как мы провожаем добрую знакомую до такси, растираем ей плечи, чтобы согреть, и разглагольствуем о парижской ночи.

      Он держит марку почти до конца – что есть, то есть.

      Но прежде, чем я сажусь в такси, черный «мерседес» с номерами департамента Валь-де-Марн, он говорит:

      – Но мы ведь еще увидимся, правда? Я даже не знаю, где вы живете. Оставьте мне хоть что-нибудь, адрес, телефон.

      Он вырывает листок из блокнота и торопливо пишет цифры.

      – Вот. Первый номер – домашний, второй – моего мобильного, по нему вы можете звонить мне в любое время.

      Это я уже поняла.

      – Только не стесняйтесь, в любое время, хорошо?.. Я буду ждать.

      Я прошу шофера высадить меня в конце бульвара, мне надо пройтись.

      Я иду и поддаю ногами несуществующие консервные банки.

      Ненавижу мобильные телефоны, ненавижу Саган, ненавижу Бодлера и всех прочих шарлатанов. Ненавижу свою гордыню.

      Тест

      Какой же дурой становится женщина, когда хочет ребенка! Какие же все бабы дуры.

      Стоит ей узнать, что она беременна, и готово дело, открываются шлюзы: любовь, любовь,