Щепоть зеркального блеска на стакан ночи. Дилогия. Книга первая. Сен Сейно Весто

по камушкам, усевшись на корточки.

      – Стекло в базальте очень просто можно объяснить большой температурой в вулканическом разломе. Когда горную породу вынесло наверх магмой.

      Штиис покачал головой.

      – Вот эту штучку я где-то уже видел. Похоже на амфибол.

      – Как, значит, ее выперло всю сюда, под большим давлением с самого дна, – гнул свое Гонгора, – разогретую до последнего градуса бешенства… Слушай, так они, наверное, все на разной глубине кристаллизовались. И под разным давлением.

      – Ну, – сказал Штиис. Он глядел непонимающе.

      – У тебя шпат есть полевой на руках? – спросил Гонгора нетерпеливо.

      – Ну, – ответил Штиис.

      – Пироксен у тебя есть?

      – Ну.

      – Так чего ты мне голову морочишь?

      Штиис смотрел не понимая.

      – Так он тут должен быть, с пироксеном, – произнес он со страшным разочарованием.

      – Правда? – Гонгора выглядел удивленным. Он снова смотрел наверх, теряя интерес. – Ты лучше скажи мне, как она туда смогла забраться… Нет, ты лучше скажи, как она оттуда будет спускаться, мне вот что интересно…

      – Кто, – спросил Штиис. Он тоже глядел наверх. Наверху никого не было.

      – Уже спустилась, – пробормотал Гонгора. – Пополуденная тень деда Пихто с ведром варенья. Ну, что решили?

      – Кто там опять был?

      – Потревоженный призрак Вайхерта-Гуттенберга. Мы сегодня вообще идем?

      Штиис нехотя поднялся.

      – Нет здесь ничего, – сказал он. – И не было никогда, наверное.

      Другими словами, бизнес тут не открыть. Гонгора не выглядел расстроенным.

      Кусты шевельнулись, содрогнулись вновь, с треском сошлись, и Лис, покусывая прутик, неторопливым аллюром опять замаячил в пределах тропики наверх. Он, было видно, успел не сильно устать тут в лесу на скатах и завалах. Штиис с мокрым распаренным лицом, однако ни разу не заикнувшийся о привале, шагал впереди дальше. Накануне он прочел какую-то книгу, и теперь на ходу писал к ней продолжение. Гонгора почти не слушал, удивляясь только, как тот под нагрузками мог строить логические уравнения. Под нагрузками мозг Гонгоры работать отказывался. О моральных нормах он предпочитал размышлять на отдыхе.

      От тебя ничего не требуется, говорил Штиис. Просто поступай в соответствии со своими убеждениями. Или в соответствии с предрассудками, если не успел их растерять. Или в соответствии со своими заблуждениями. Или иллюзиями. Выглядит так, что этому биологическому виду давно не на что надеяться. Остается лишь поступать в соответствии с привычками – если нет первого и потерял все остальное… Есть еще рефлексы, куда же без них. И вот только тогда – только в самом крайнем случае, когда не остается даже иллюзий, вот тогда останется прибегнуть к разуму. Который в действительности крайне редок, особенно, на этой планете, и который легко заменяется всем перечисленным выше.

      …К концу еще одного