Улыбка полуденного солнца. Анна Золтан

Именно. Малышка освободилась от плена мирского мира и отправилась туда, где есть только добро. По сути, лишившись смертного тела, мы, истинно обретаем свободу. А она и есть счастье.

      – Она ушла в четырнадцать лет. Она не успела узнать мир, – чем ближе они подходили к часовне, тем ясней из неё доносилась музыка. – Я не успел ей его показать.

      Ударные, струнные и тяжёлый вокал. Мэл подобное сплетение звуков не раз могла слышать из динамиков Аберовского внедорожника. Он это называл рок-металлом. И если для машины занудного бородоча эта музыка ещё была уместна, то для обители божественности она вызывала некоторое недоумение.

      – Аб, не будь эгоистом, – Мэл застыла перед первой и единственной ступенью. Холодный древесный пол, покрытый плотной краской не вызывало желания, чтобы на него наступали. На первый взгляд гостеприимное здание с аккуратным чистым крыльцом и керамическими кадками возле витражных окон навевали густую тоску.

      – Ты сама попросила рассказать тебе причину моей компании, и наконец узнав её, ты ещё умудряешься попрекать меня эгоизмом?

      Мосс фыркнул и в ответ на нерешительность Мэл подняться на веранду, подтолкнул её вперёд. Та подобную поддержку не оценила.

      – Эгоистичный и глупый кот – вот кто ты, – возникло острое желание закатить глаза или занять чем-нибудь клыки. – Первое, потому, что твое сокрушение по дочке это не более, чем саможалость. Не успел сказать, сделать, запомнить, прочувствовать – так это твоя ответственность перед самим собой, а не перед ней.

      Грохот басов гулкой вибрацией пробегал по расписанным на библейский мотив стёклам, вынуждая их дрожать, а массивная резная дверь, со стальным кольцом вместо звонка неспешно покачивалась от сквозняка.

      – А котом обозвала тебя, потому что убей тебя, твоя душа смогла бы присоседиться только в теле этих усатых любителей сходить с ума от скуки и шипеть, едва задень их самолюбие. Чуешь, оттуда чем-то несёт?

      Ткнув носом в щель между дверью и откосом, Мэл завиляла хвостом. Её зудящий интерес к мотивам Мосса улетучился вместе с запахом краски. Все было по её меркам логично. Смерть ребенка плюс по-мужски тонкая душевная организация подбили его на сомнительное приключение. Всё лучше, чем упиваться в четырёх стенах спиртным и жечь черновик неизданного романа.

      – Знаешь, когда мы отыщем мою голову и я уйду на другой свет – обещаю, я найду твою дочь и напомню ей, как сильно ты её любишь.

      Мэл подбадривающе задела ногу Абера кончиком хвоста, первой юркнула в темноту бунтующей часовни.

      Мосс выжидающе замер. Ладонь сама потянулась к заднему карману джинсов. К переднему. Из него он вытащил без одной пустую пачку сигарет.

      – Черт, – отсутствие зажигалки вызвало легкую дрожь в пальцах.– Забыл, что ты её у меня забрала.

      Женщины, книги, никотин – до смерти дочери он думал, что был заложником этих зависимостей. Источников вдохновений. Но, как выяснилось, он снова ошибался.

      Сигарету чуть помяли у кончика, покрутили и вновь запихнули в пачку. Мосс сощуренно