Презумпция виновности. Часть 1. Надежды не тая. Россия. Наши дни. III. Макс Ганин

за Григория один из арестантов. – Ты так больше не шути, – на сей раз обратился к Грише его новый сосед, – а то нарвешься как-нибудь на конвой с плохим чувством юмора и огребешь по полной. А эти ребята хорошие, мы с ними не первый раз уже катаемся на суды. Петрович – вообще красавец!

      После этой фразы капитан успокоился и быстро снял наручники. Тополев сел на лавку, и дверь в камеру с лязгом закрылась.

      Соседями новоиспеченного заключенного оказались разговорчивые и довольно интеллигентные люди. Они поздоровались и представились. Одного из них звали Валера Чурбанов, а второго – Алладин Мамедов, по национальности он был курд. Оба ехали из Таганского районного суда с продленки9. Оба сидели на Бутырском централе на БС10.

      – Ну, а у тебя что за беда? – поинтересовался Валера.

      – Арестовали меня вчера в ресторане «Иль Помидорро» за то, что у должника деньги своей компании хотел получить.

      – Какая беда – это означает «какая у тебя статья», – пояснил Валера.

      – Статья 159 часть четыре.

      – А ущерб какой, сколько с тебя терпила просит?

      – Потерпевший хочет два миллиона четыреста тысяч рублей, а приняли меня с пятьюстами.

      – А где приняли?

      – На улице Садовнической, 54.

      – Тогда у тебя будет Таганский суд, и, скорее всего, тебя привезут в Бутырский СИЗО к нам.

      В этот момент дверь автозака открылась, и старший смены велел перебираться в другой автомобиль, побольше. Пассажиров поодиночке, снова надевая наручники и пристегивая к сопровождающему, стали выводить на улицу к стоявшему в десяти метрах от «газели» огромному КамАЗу. На этот раз Гриша почувствовал, что подниматься по приставной лестнице было очень тяжело, особенно в наручниках. Одной рукой он был пристегнут к сотруднику ФСИН, поэтому не мог схватиться за поручень на кузове, и конвоир втащил его практически силой в кабину автозака. Другой открыл фигурным металлическим ключом засов на решетчатой двери, после чего открылась маленькая щелка в камеру – не более тридцати сантиметров, где уже сидели Валера и Алладин. Перед входом с Григория сняли наручники, и, нагнувшись, чтобы не задеть головой потолок, он просочился вовнутрь и сел на железную скамью напротив других пассажиров. Ключ снова провернулся три раза, закрывая решетку за этапируемыми. В этом замкнутом бронированном помещении были две большие камеры для содержания арестантов по десять человек в каждой и три одиночных камеры, а также ряд приставных стульев для конвоя.

      Свет в автозаке практически не горел, одна тусклая лампочка еле освещала пространство. Внутри было тепло, а через вентиляционное отверстие в потолке поступал свежий воздух. В кабине водителя были кнопки управления кондиционированием, освещением и связью. В общем, как показалось Григорию, вполне современная техника.

      – Чем на свободе занимался? – продолжил разговор настырный Валера.

      – Работаю финансовым директором строительной

9

Cуд по продлению срока содержания под стражей.

10

Корпус следственного изолятора № 2 под названием «Большой спец».