Презумпция виновности. Часть 1. Надежды не тая. Россия. Наши дни. III. Макс Ганин

отпустит, если вы сами срочно не подключите более сильные связи, чем у Южакова. Можете ничего не говорить или придумать красивую версию, но мне – чисто по-человечески – любопытно услышать историю, близкую к правде.

      – Валерия! По закону, если вы сейчас записываете наш разговор, то обязаны меня об этом предупредить. Иначе эта запись не будет являться доказательством. Верно?

      – Да.

      – Я с удовольствием расскажу вам правду, но на официальном допросе буду настаивать на первоначальной версии. Почему? Вы поймете это в конце моего рассказа.

      Валерия привстала со своего кресла и, дотянувшись до радиоприемника, сделала музыку погромче, а затем вернулась в первоначальное положение, откинувшись полностью и положив ногу на ногу, скрестила руки на груди и приготовилась внимательно слушать.

      – Андрюша Южаков – обычный обнальщик. Он обналичивает деньги для нашей фирмы. В декабре прошлого года он попал в банке «Смоленский» – в том числе и на наши деньги. Там было три миллиона шестьсот тысяч рублей. Он признал свой долг и обещал выплачивать нашей фирме по полмиллиона каждую неделю. В январе заплатил триста тысяч, феврале – сто пятьдесят и затух… Потом в мае вообще объявил, что больше ничего не заплатит. Я ему все это время звонил через день, и каждый раз он обещал, что завтра, завтра, завтра. И тут в июне он интересуется, есть ли у меня знакомые в налоговой инспекции. Я отвечаю, что есть. Три наши компании обслуживаются в тридцать четвертой налоговой, потому что там замначальника – знакомая нашего генерального директора, Лена. Ее муж – полковник УБЭП, и вдвоем они могут решать серьезные вопросы. В ответ на это Андрей рассказал мне суть своей проблемы. Его институтский друг-олигарх владеет рядом медийных компаний, в том числе «МетеоТВ», «Специальный корреспондент». На него наехали опера из юго-западного МВД и вымогают большую сумму денег, иначе обещают посадить в тюрьму. Он публичный человек, и ему не нужна огласка, но оставлять так это дело не хочет. Поэтому обратился к своему другу детства Андрею, чтобы тот стал де-юре генеральным директором и учредителем его компаний и возглавил штаб по борьбе с оборотнями в погонах. Для этого ему надо встать на учет в ту налоговую инспекцию, где его компании смогут прикрыть от ментовского произвола и защитить от неправильных проверок продажных налоговиков. Я посоветовал ему перевести компании в тридцать четвертую налоговую, зная, что Лена не допустит беспредела и сможет помочь в тяжелой ситуации. На этом мы и расстались. Затем в августе Андрюша снова позвонил мне и сообщил, что перевел туда три компании из девяти и теперь ему надо с ней встретиться, чтобы решить проблемы с правильным проведением выездных проверок. Я попросил его прислать мне их реквизиты, чтобы я мог передать их Лене для выяснения сложности вопроса и выяснения цены выполнения его просьбы. В тот же день я получил смской названия, ИНН и КПП трех компаний и переслал их Лене. Через несколько дней Лена и Леша – муж, полковник УБЭП, – встретились с Антоном Животковым – нашим генеральным директором. После Антон