Жестокий спаситель. Книга седьмая. Харитон Байконурович Мамбурин

на наш десяток, утверждая, что им срочно требуется помощь, огневая поддержка и прочие хорошие вещи. Черные тут же засуетились, куда-то устремляясь.

      – Ты за главного! – назначил я Крюгера шлепком по плечу, устремляясь вслед вооруженным гномам.

      – А ты куда?!! – удивился на весь зал он.

      – Ты их пулеметы видел?!! Соберу с мертвых побольше, а заодно, может, убью тех, кто сюда пришёл!

      Наверное, окружающим такой подход не понравился, но как-то пофиг на окружающих, не правда ли?

      Сунув в рот еще одну сигариллу, в которые уже начал влюбляться, я бодро поскакал вслед за своими новыми лучшими черными друзьями, ни грамма не думая о том, что мне бы в любом случае таких пулеметов надавали бы вагон, а затем и в жопу бы троекратно расцеловали всем управляющим кригстанским оперативным штабом. Дареное не интересно, а вот взятое – совершенно другой вопрос! Кроме того, я предпочту встретить своих собратьев в окружении дружески настроенных ко мне пулеметных гномов, а не в зале, полном смертников.

      «Дружески настроенные», вместо того чтобы обделаться от счастья, начали на бегу крыть меня половыми органами, посылая в разные места, но в основном – назад в центр, который якобы защищен. Я в ответ мирно отгавкивался, убеждая незаконнорожденных ошибок греха обезьяны и крота не шелестеть, а показывать сторону, в которую надо воевать. Пока это делать мне было нечем, но каждый из черных рукосуев, наивно полагающих, что он боец против кида, представлял для меня уникальную комбинацию защиты в виде своего мертвого тела и пулемета в качестве оружия под правую руку. Гномы хрипели, сопели и ненавидели меня устно, но, видимо, стимул помочь своим им был важнее всего.

      Бежали мы, к моей большой тревоге, очень недолго.

      Два могучих зеленоватых полуорка рвались сквозь заслоны как ржавый нож сквозь кожу в печень. Они не бежали по коридорам в полном смысле этого слова, а передвигались рывками и прыжками, используя для перемещения все четыре конечности, отталкиваясь руками и локтями от стен и потолка, быстро меняя траекторию, уклоняясь и атакуя. Приходилось им тяжко, струи пулеметного огня то и дело сбивали их с траектории прыжка, откидывая назад, но стреляли они с зажатых в ладонях пистолетов метко и из любой позиции. Разглядев, как один из этих голых типов, уходя от огня, взмывает под потолок, а потом, развернув руку, самым неудобным образом пихается от поверхности, я понял, что сюда пришли реально серьезные дяди, умеющие драться по дожниковски.

      То есть – напролом, внезапно и с импровизацией.

      Прямо перед нашей группой оказался затык. Умницы-гномы встали намертво, заткнув весь проход своими телами. Первый ряд лег, второй присел на колено, третий встал – у каждого работающий пулемет, наполняющий воздух смертным визгом и дымом, пускающий в сторону вражеских Должников струи смерти. Тем настолько плотную завесу преодолеть было никак, поэтому они пока самым дурным образом отъезжали назад по коридору, принимая на тела такое количество