Мария Петровых. Новейшие факты биографии. Анастасия Головкина

на твои глаза,

                  Божественною жизнью налитой,

                  Прозрачный, точно детская слеза,

                  Огромный, как заоблаченный гром,

                  Непогрешимо-ровный, как прибой,

                  Незапечатлеваемый пером –

                  Звук сердца, ставшего моей судьбой.

      Звук сердца золотоглазого лирического героя освобождается от телесных оков, и теперь героиня ощущает его вокруг себя, как пульсацию вселенной. А герой не умер. Он ушел… Где-то там далеко с ним случилось нечто непоправимое или он просто покинул героиню по своей воле. Теперь это уже не так важно. Чувство любви, которое некогда пробудил в ней золотоглазый, не нуждается более в его физической оболочке, становясь самоценным и самодостаточным.

                  Не плачь, не жалуйся, не надо,

                  Слезами горю не помочь.

                  В рассвете кроется награда

                  За мученическую ночь.

                  Сбрось пламенное покрывало,

                  И платье наскоро надень,

                  И уходи куда попало

                  В разгорячающийся день.

                  Тобой овладевает солнце.

                  Его неодолимый жар

                  В зрачках блеснет на самом донце,

                  На сердце ляжет, как загар.

                  Когда в твоем сольется теле

                  Владычество его лучей,

                  Скажи по правде – неужели

                        Тебя ласкали горячей?

                  Поди к реке и кинься в воду,

                  И, если можешь, – поплыви.

                  Какую всколыхнешь свободу,

                  Какой доверишься любви!

                  Про горе вспомнишь ты едва ли,

                  И ты не назовешь – когда

                  Тебя нежнее целовали

                  И сладостнее, чем вода.

                  Ты вновь желанна и прекрасна,

                  И ты опомнишься не вдруг

                  От этих ласково и властно

                  Струящихся по телу рук.

                  А воздух? Он с тобой до гроба,

                  Суровый или голубой,

                  Вы счастливы на зависть оба, –

                  Ты дышишь им, а он тобой.

                  И дождь придет к тебе по крыше,

                  Всё то же вразнобой долбя.

                  Он сердцем всех прямей и выше,

                  Всю ночь он плачет про тебя.

                  Ты видишь – сил влюбленных много.

                  Ты их своими назови.

                  Неправда, ты не одинока

                  В твоей отвергнутой любви.

                  Не плачь, не жалуйся, не надо,

                  Слезами горю