Брак под прикрытием. Фиктивное счастье. Наталия Журавликова

ко мне с таким каменным лицом, что им можно орехи колоть.

      Что ж, надо бы девчонку к себе расположить.

      – Сеньорита, – защебетала я, сама не понимая, откуда у меня это обращение выскочило, хотя я даже в Испании не была ни разу. Наверное, сериалов пересмотрела в свое время, – как хорошо, что вы пришли! Я сама не очень в вашей моде пока разобралась. Только вчера прибыла.

      Олив опешила, и ее личико приняло выражение килограмма на три полегче.

      – Метрис, у нас принято к прислуге на “ты” обращаться, – сказала она растерянно, – и меня Олив звать, а не Сенья-Рита.

      – Ой, – смутилась я, – прости, дорогая Олив. У меня так звали подругу. Лучшую. Она была еще и моя компаньонка. А ты так на нее похожа!

      Услышав, что я в ней подругу увидела, служанка еще немного смягчилась. Ничего, я подожду пока из тебя лепить можно будет. Я так с подростковым кризисом в восьмом “Б” справлялась. Когда Ежова делала вид, будто меня не замечает, принципиально. Упертая девка, ее на месяц хватило. С этой, думаю, скорее всё получится.

      – А что случилось с вашей подругой, вы ее потеряли? – спросила девушка с придыханием.

      – Да, – я горестно кивнула, – замуж вышла. У нас на этом вся свобода и заканчивается. Особенно если супруг такой властный, как мне достался.

      – Я заметила, – поспешно согласилась Олив, – метрано Рудольф очень себе на уме. Наверное, любит, когда ему все подчиняются!

      – Да, крутого нрава мужик, – с жаром подтвердила я, – то есть мужчина. Только и остается, что женской поддержки искать, душу иногда отвести. Только вот где я ее найду, в Изодии-то?

      Я вздохнула.

      – Вы тут все такие важные, достойные. У великих Озер рожденные и мы вам не чета, иностранцы-то.

      Олив совсем уж повеселела и начала общаться со мной вполне по-человечески.

      Мы вместе выбрали наряд на сегодняшний вечер.

      Мне здешняя мода вполне нравилась. Нет юбок с пышными кринолинами, в которых я бы себя наверняка чувствовала бабой на чайнике. Корсеты имелись, но похожие на наши, современные. А длина юбок могла быть разной… Но увы, только юбок и платьев. Штаны тут только мужчины носили. Так что придется мне распрощаться с привычкой носить джинсы вне школы на веки вечные. Разве что каким-то дивным образом я не найду возможность вернуться в свой мир.

      – Дорогая! Долго тебя ждать? – забарабанил в дверь мой благоверный, когда я оглядывала себя в зеркало.

      Ярко-красное платье с открытыми плечами ниспадало роскошными шелковыми складками до самого пола. Мои светлые волосы неплохо с ним сочетались.

      – Не слишком откровенно, Олив? – спросила я служанку, показывая на свои обнаженные полупрелести.

      – В Новогодье так можно! – ответила девушка и заговорщицки мне подмигнула, отворяя дверь Рудольфу.

      Муженек окинул меня обычным своим заносчивым взглядом. И лишился дара речи.

      Я точно говорю! Он прямо-таки с лица спал.

      Вот так тебе, Рудик. Я еще не раз смогу тебя удивить.

      Вечер приемов открыло семейство Куприша. Супруга Дональда