Жизнь перед смертью. Алёна Александровна Будкина

бабой! Представляете? Найду её и все волосы выдеру. И тот кабель хорош! Сейчас пытается подарками прощение вымолить. Оставшиеся деньги из него вытяну и брошу. Не понимаю, как я вообще могла встречаться с ним!

      – А у тебя что, Аня?

      – Я… – три пары глаз устремляются в мою сторону. Знаю, это всего лишь ошибка, но почему-то хочется рассказать, – ходила к врачу вчера. Он сказал, что у меня опухоль мозга.

      – Типа рак? – Инга выпучивает глаза.

      – Ты больше не сможешь с нами тусить?

      – А поехали в клуб прямо сейчас?

      – Да-да! Поехали! Аня, ты с нами?

      – А?… Да.

      Непонятное неприятное чувство скребётся внутри. Волноваться не о чем, но почему Стёпа и девочки реагируют так, будто им совершенно неинтересны мои чувства?

      Хватит думать о всяких глупостях. Я опять себя накручиваю. Поеду в клуб и развеюсь.

      Я возвращаюсь домой поздно. Очень тихо, чтобы не разбудить любимого, разуваюсь и крадусь на кухню за водой. Возле стола стоит Стёпа, скрестив руки на груди.

      – Ты где была?

      Подхожу к нему и обнимаю.

      – В клубе.

      – Где!? – Отталкивает.

      Я отступаю на шаг и невольно замираю. Почему он так злится?

      – Я была с подругами…

      – Ты меня за идиота держишь!? Я знаю, что там были парни! – Подходит ко мне. Чем он ближе, тем меньше физически я себя ощущаю. Я ощущаю его дыхание.

      – Конечно, были. Это же клуб, – голос получается робким, но стараюсь не опускать глаза.

      За несколько мгновений Стёпа заносит ладонь и бьёт меня по лицу. Я прижимаю дрожащую руку к щеке. Из глаз катятся слёзы.

      – Шлюха! – Выбегает из квартиры. Громкий хлопок входной двери звенящим эхом распространяется по пространству.

      Ноги ослабевают. Я падаю, упёршись руками в пол. Голова кружится. Меня выворачивает. Слёзы льются с новой силой. Вырываются всхлипы…

      Мама, женщина пятидесяти пяти лет с тугим пучком из каштановых волос на голове, ставит чай на стол передо мной. Папа, шестидесятилетний седой мужчина с выраженными морщинами на лбу, сидит напротив меня. Родительница садится между нами.

      – Дочка, ты не переживай, – папа держит горячую кружку. – Ты молодая, тридцать лет всего. Организм справится.

      – Отец прав, – она складывает руки на столе и слегка наклоняется вперёд. – Ты знаешь, мы тебе со всем поможем. У тебя есть Стёпа, он парень хороший. Ты ему рассказала?

      – Да.

      – Как он отреагировал?

      Отпиваю чай. Язык обжигает.

      – Он волнуется.

      – Конечно, – отец тяжело вздыхает. – Если бы твоя мама сказала, что смертельно больна, я бы с ума сошёл.

      Мама берёт меня за руку.

      – Всё будет хорошо, Анечка. Всё будет хорошо.

      Да, со мной не может случиться ничего плохого. Всё должно быть хорошо.

      Стадия II. Гнев

      Мне надоела эта длинная церемония.

      – Послушайте, – сказал я, – или застрелитесь,

      или повесьте пистолет на прежнее место, и

      пойдёмте спать.

      М.Ю.