Корона Дейлмарка. Диана Уинн Джонс

никчемная, дрянная Графиня! – ругал он коня, ведя его к раненой девушке.

      Мальчик-менестрель взял лошадь под уздцы, а Митт и Рит подняли Фенну в седло.

      Гомонящая толпа тут же впрягла в повозку лошадь Рита. Никому даже в голову не пришло поставить в оглобли красивую кобылу бывшего графа. Обычная история с Нависом, подумал Митт, принимая уздечку от мальчика. А паренек казался таким же больным, как и Фенна.

      – Морил, хочешь, я тоже посажу тебя в седло? – Его имя он угадал по разговорам.

      Тот молча отвернулся и пошел к повозке.

      – Ладно, дело твое! – пожал плечами Митт.

      После всей этой беготни его пятая точка болела так, будто ее жгли раскаленным железом. А когда он, ведя лошадь под уздцы, зашагал к видневшимся невдалеке строениям Аденмаута, стало еще хуже. Фенне пришлось толкнуть Митта ногой, и лишь после этого он сообразил, что она обращалась к нему:

      – Э-э… Молодой дружинник! Господин!

      Митт обернулся. Девушка оказалась смуглой и симпатичной и говорила с чуть заметным южным акцентом, услышав который Митт попытался улыбнуться ей.

      – Извините. Что?

      – Не сердитесь на Морила, господин, – проговорила Фенна. – Он любил нашего старого коняжку. К тому же я слышала, что в прошлом году южане убили у него лошадь.

      «Ладно, пусть так, но я-то тут при чем?» – подумал Митт. Но вслух вежливо сказал:

      – Слышали? Я-то думал, что он ваш брат.

      – О нет. Морил – сын Кленнена-менестреля. Он сам скоро станет великим певцом.

      Рит взглянул на Митта из-под головы Графини и усмехнулся:

      – Ох уж эти артисты! Да они и не похожи вовсе, просто рыжие оба. Фенна, сядьте прямо, а то опять свалитесь.

      До Аденмаута оказалось совсем недалеко, нужно было снова пересечь Аден, с шумом струивший свои воды мимо невысоких серых домов на берегу бухты. Это очень обрадовало Митта. К тому моменту, когда они дошли по главной улице до замка, он с трудом переставлял ноги, всякий раз сомневаясь, сможет ли сделать следующий шаг. Их прибытие вызвало самый настоящий переполох: добрая сотня человек, а то и все полторы высыпали из домов узнать, что случилось. Затем все отправились вслед за прибывшими во двор замка, где уже установили ряды столов – деревянные щиты, уложенные на специальные козлы, – для пира Вершины лета. Чтобы повозка смогла проехать, часть импровизированных столов пришлось разобрать.

      Леди Элтруда с крыльца отдавала приказы громовым голосом, который сделал бы честь ветерану-дружиннику.

      – Навис! – рявкнула она. – Отвезите эту штуку в конюшню! Спаннет, приведи законоведа! Ты! – это уже Митту. – Ты, в мундире Аберата! Приведи бедную девочку ко мне!

      Однако не успел Митт пошевелиться, как между столами пробрался Рит. Он подвел Графиню, на спине которого сидела Фенна, к самому крыльцу и громко крикнул:

      – Тетя! Тетя! Я здесь! Я вернулась! Я получила мое знамение!

      Леди Элтруда тяжело затопотала вниз по ступеням.

      – Норет! Норет, голубушка моя! – воскликнула она и обеими руками прижала