Лунный камень Сатапура. Суджата Масси

Коснувшись почвы, она почувствовала, как подается сырая грязь. С языка едва не сорвалось проклятие на гуджарати, но она его проглотила. Она надела совершенно новенькие бежевые лаковые ботиночки на пуговицах, до середины икры – мама Камелия и невестка Гюльназ накануне помогли ей их купить в Бомбее.

      – Очень практично! – радовалась Камелия. – Вся ступня скрыта и даже лодыжка. В таких куда удобнее путешествовать по горам, чем в сандалиях.

      – Только не надевай их во дворце! – предупредила Гюльназ. – Английские ботинки с сари не носят. На обеих махарани, скорее всего, будут домашние туфли, расшитые самоцветами. Могу, Первин, тебе одолжить свои, из приданого. Я их почти никогда не ношу.

      Первин с тоской припомнила собственное приданое: десятки изысканных шелковых сари, расшитых кашемировых платков, нарядных туфелек – таких же, как и у Гюльназ. Четыре года назад Первин бросила все это богатство в Калькутте, бросив заодно и мужа. В новой своей жизни она, практикующая поверенная, предпочитала одеваться удобно – но иногда скучала по былым нарядам.

      – Я из-за дворца не переживаю, – вступила в разговор Камелия. – Папа говорит: если в городе проведают об этом деле, фирме это пойдет на пользу. Переживаю я из-за того, что тебе придется путешествовать в глуши. Случись что – тебя и не найдут никогда!

      – Не будет этого, – пообещала Первин. Однако, если бы мама ее узнала, что она три часа тряслась в заднем отделении почтового фургона – что более пристало чемодану, чем почтенной даме, – она бы велела Первин немедленно развернуться и ехать назад в Бомбей.

      Первин стояла, разминая затекшие мышцы. В повозке было душновато, пахло сырой бумагой. Теперь можно было вдохнуть свежий прохладный воздух. Насчет погоды сэр Дэвид оказался прав. Оставалось узнать, прав ли он в остальном.

      Мысли ее прервал голос мистера Сандрингема:

      – Вам лучше видно? Готовы идти за мною в дом?

      – Да. Очень здорово встать на ноги и подвигаться. – Она повращала лодыжками, чувствуя, как восстанавливается кровообращение.

      – Пожалуйста, идите за мной след в след: на тропинке есть препятствия. До дома четверть мили, в одном месте дорога ведет вдоль довольно крутого обрыва. Что у вас с собой?

      Первин по опыту знала, что выпускать из рук портфель от Суэйна Эдени нельзя ни в коем случае.

      – У меня два места багажа. Портфель я возьму сама, а вот саквояж для меня тяжеловат.

      – Его донесут Чаран и Пратик – в благодарность я оставлю их здесь ночевать. Дождь то лил, то переставал, но у меня не было уверенности, что дилижанс сюда доберется.

      – А людей здесь всегда возят на почтовом дилижансе? – поинтересовалась Первин, следуя за фонарем, покачивавшимся в его руке. Фонарь склонился вправо, и Первин заметила палку, на которую опирался агент. Итак, он хромой; но, по ее понятиям, это еще не калека.

      – Тонги приезжают на станцию только в сухую погоду. А вот почту привозят с каждым поездом, и ее встречают эти два почтальона. Поэтому мы и разработали