Ришик, или Личная собственность медведя. Анна Кувайкова

трудом. Меня даже особо не впечатлило известие, что Демьян, оказывается, тоже помолвлен, и что ожидаются еще какие-то гости.

      Лишь отстраненно заметила, как нас попросили перед ними «не ударить в грязь лицом»…

      На мгновение я себя почувствовала какой-то невоспитанной оборванкой. Но и это было не самое ужасное.

      От непрекращающейся обязанности сидеть ровно, сохраняя осанку, спина разболелась уже невыносимо. Ныло ребро, а поясницу прошивало болью от малейшей попытки хоть чуть-чуть изменить положение. Тупая, ноющая, она сменялась острой, иногда доходящей до противных мушек, мелькавших перед глазами.

      А обсуждение за столом тем временем, набирало обороты. Акции, политика, экономика, курс валют… Я никогда не считала себя невеждой, но сейчас банально не смогла даже вникнуть в тему разговора. И, когда обе женщины вдруг переключились на обсуждение образования, мне стало плохо уже до тошноты. Напоминание о том, что случилось и что еще предстоит, вызывало почти физическую боль, добавляясь к уже той, что я испытывала. И я не знаю, как бы я все это выдержала, но в самый напряженный момент сдали нервы у Ильи Алексеевича.

      – Хватит! – байкер просто и незатейливо грохнул кулаком по столу, заставив подпрыгнуть не только приборы, но и всех присутствующих. – Уважаемая, как вас там… Клянусь, еще хоть слово, и я забуду про такт и вежливость. Я сыт по глотку вашими попытками унизить всех и сразу. Еще хоть слово с вашего языка и…

      – Илюшенька, – ахнула Надежда Станиславовна, явно не ожидающая таких грубых слов.

      – Харлей! – четко припечатал рокер в ответ рокер и хмыкнул, извиняясь за то, что не сдержался и нарушил конспирацию. – Михей, прости.

      – В поряде, – таким привычным тоном отозвался Миша, который, кажется, даже как-то вздохнул с облегчением. – Сейчас сам кого-нибудь прибью.

      – Мишенька! – возмущенно воззрилась на него бабушка, никогда не слышавшая от своего любимого внучка подобных выражений. – Что ты такое говоришь?

      – Бабуль, – вздохнув, он откинулся на спинку стула, говоря спокойно и очень серьезно. – Я очень тебя люблю. Но еще одно оскорбление в адрес моих друзей, моей невесты или ее подруг – и ты меня здесь больше не увидишь.

      Та сразу не нашлась что ответить.

      – Какая прелесть, – едко прокомментировала внезапный поворот событий вторая женщина. – Наденька, а внук-то твой с гонором, оказывается. Не удивительно, в такой-то компании…

      Харлей медленно и угрожающе стал подниматься из-за стола… Накалившуюся вмиг обстановку разрядил звонок мобильника Олега. Извинившись и коротко поговорив, начальник службы безопасности поднялся:

      – Вынужден покинуть вашу теплую по все смыслах компанию. Проблемы по работе требуют моего срочного вмешательства. Прошу меня простить. Ариш, пойдем.

      Я с радостью приняла протянутую руку, правда, поднимаясь из-за стола с величайшей осторожностью.

      – Пожалуй, сей «ужин» я тоже предпочту любимой работе, – усмехнулся Харлей, тоже вставая. –