Девятая рота. Алексей Макаров

вид, будто это он сам проявил инициативу, и вот он, такой замечательный и сознательный, явился перед очами очень ответственного работника, которым и является Марьванна.

      Оценив преподнесённую лесть, Марьванна пододвинула к себе стопку гроссбухов и принялась в них копаться.

      – Так, так… – приговаривала она при этом. – Так как, ты говоришь, фамильё-то твоё?

      Лёнька назвался, а Марьванна, перелистав странички толстой потрёпанной книги, нашла строчку с его фамилией.

      – И чё ты там принёс? – посмотрела она поверх очков на Лёньку.

      – Да всё, чё вы мне давали. – Лёнька сделал попытку развернуть матрас, но Марьванна остановила его царственным жестом:

      – Погодь, там покажешь, – и со скрежетом отодвинула стул, чтобы выйти из-за стола.

      При взгляде на необъятную Марьванну Лёньке на миг показалось, что под её ногами даже прогнулся бетонный пол, который попирали сии «изящные» ножки.

      Когда он предъявил бельё и разложил его в соответствующие кучки, то тем же царственным жестом Марьванна отпустила Лёньку.

      Но тот напомнил ей:

      – А бумажечку напишите, пожалуйста, Марьванна, а то Владимир Кузьмич не поверит мне, – и с глубокой просьбой в глазах уставился на вершительницу своей судьбы.

      От его елейного голосочка Марьванна, довольно цыкнув языком, изрекла:

      – Ох, соколик, да какой же ты дотошный, ну совсем, как я в молодости! – и, проплыв в кабинет, черкнула пару слов на небольшом листочке.

      – Большое спасибо вам, Марьванна, – рассыпался в благодарностях Лёнька и, прижав долгожданную бумажку к груди, со скоростью «харикейна» помчался в отдел практики.

      Глава седьмая

      Мельком глянув на протянутую бумажку, Владимир Кузьмич вернул Лёньке направление со словами:

      – Дуй-ка ты на Морвокзал, дорогой мой. «Орджоникидзе» там уже стоит с вечера. Найдёшь руководителя практики, и он тебе всё расскажет и покажет, – напутствовал он Лёньку.

      Схватив долгожданное направление, счастливый Лёнька выскочил из главных дверей корпуса.

      Как же вокруг всё было хорошо! Душа у него пела. Наконец-то исполнится его давняя мечта, и он на самом настоящем судне выйдет в море!

      Сколько раз он мечтал об этом! Сколько раз ему снились морские дали и жестокие шторма, в которые попадало его судно, где он справлялся со всеми трудностями и выходил из борьбы победителем. Но тогда это были только сны. А сейчас он в реальности ступит на палубу белоснежного лайнера и выйдет на нём в море.

      Погодка была под стать его настроению.

      Синее-синее небо без единого облачка. Утренняя прохлада ещё не прошла, и её разгоняло яркое солнце, возвышавшееся над сопками полуострова Чуркин, заслоняющего бухту Золотого Рога от просторов Уссурийского залива.

      Невольно всплыли в памяти рассказы Лёхи о замечательном городе Владивосток, в котором ему сейчас предстоит учиться, а потом, возможно, и возвращаться сюда после